Санкт-Петербург (СИ)

А пока надо выступить перед административно-техническим персоналом первой четверти XVIII века, то есть перед теми же мастерами. Для этого времени, они являлись теми же рабочими, но в основном грамотными и обязательно опытными. Такие работяги топорами и все напишут и даже нарисуют. Они бы и чертеж сделали, если бы могли понять, что это такое.

— Господа! — обратился к ним Дмитрий. Вообще дворяне, а, особенно, аристократы из бывших бояр, с ними не церемонились. «Чернь», «мужики», «погань» — это лучшее, что могли услышать мастера. Так-то они не обижались, но если происходили народные бунты, как всегда кровавые и злые, то в большинстве переходили на сторону бунтовщиков. Попаданец Дмитрий даже не этого страшился. Он не понимал, почему те же бояре лучше плотников? Ладно бы еще писать умели, а то ведь и этого иной раз не умеет. Поэтому шел с ними наравне, чем своей княжеской стороной даже гордился. Он повторил: — господа! Государь поручил мне срочно создать новые корабли, называемые шхунами. В краткий срок и качественно.

Вот уж времечко, когда личности выпячиваются, но сугубо отдельные и за счет остальных. Скажем, говорят, не Швеция напала, а брат ваш Карл на грубость напирается. И с нашей стороны, не Россия защищается, а Петр. Ну а знатные поданные также стараются: не государство дало заказ частных верфях князей Хилковых, а государь князю поручил. Вот как!

Ну а дальше пошли технические детали. Какие корабли, сколько особенностей. Пароход они строили, специфику опознали сразу. Опять же, какой лес, какие деревья, насколько глубоко и тщательно рубить, а, отсюда, сколько пойдет денег.

Только в конце вновь огорошил:

— Проект сей корабельный я, как и все, беру на себя. Но поелику, забот у меня много, а времени свободного все менее, то непосредственно приказывать вам будет моя жена княгиня Дарья Хилкова с малолетним князем Александром.

Княгиню они неоднократно видели и даже говорили, поэтому сразу не взбунтовали. Жена все-таки, гм. Но удивленных, а в глубине неприязненных взглядов Дмитрий увидел во множестве. Ничего, господа мастера и рабочие, дома он еще получит «приветы» от благоверной. Она ведь тоже не очень-то хочет втаскиваться в совершенно незнакомые для женщин первой четверти XVIII века. Плавали уже, знаем.

Поначалу будет жалобные слова, писки-визги, женские слезы. Потом, если что, она и поругать может, правда, без мата. А в конце обратится к отцу, как к последнюю инстанцию. Тесть, кстати, молодец, не только встал на сторону зятя, но и пристыдил дочь.

Ну а ему действительно некогда. Его ведь парусину надо, сам царь не дал, мол, обойдешься, князь, за такие-то деньги. А еще паровые машины, тут его никто не заменит. Ух!

Глава 23

А возникающих проблем было немало и это только мягко сказано. Их оказалось даже больше, чем самих многочисленных забот. Ведь, казалось бы, всего «ненадолго» проплавал к рудникам и обратно, а все уже сломалось. Уже в верфи стало очевидно, что почему-то нет продовольствия, нет железа, нет даже пеньки. Слава богу, остался высушенный лес, рабочие и даже деньги остались. Хотя, что с ними, если хлеба и крупы (хотя бы этого!) не оказалось в самом Санкт-Петербурге.

Царь Петр Алексеевич, кстати, от этого взбесился уже в пароходе, как узнал, сразу порывисто пошел к Санкт-петербургскому губернатору Александру Меньшикову с тростью наперевес. Ох, и не завидовал ему Дмитрий. С другой стороны, а кто еще более ответственен, а, значит, виновен?

Впрочем, у него своих задач множество и как бы от государя не попало, ха-ха. Поговорил с ближайшими рабочими накоротке. Оказалось, большей частью, продовольствие поступало в нормальном объеме. Затем в сокращенном количестве, а в последние дни совсем прекратилось.

Дмитрий уже, в общем-то, понял гниловатую обстановку. Ух, Сашка Меньшиков, опять сэкономил, паскуда, на населении. А потом, по приезде царя, поставки снова нормализуются. Разницу это фокусник положил бы в свой кошель. Тихо-скрыто, а, если что, так он сам пожалуется на трудности в торговле, благо это не раз случилось.

Только вот подвел его сам Петр Алексеевич, прибыл на два дня раньше. Государь уже не раз слышал жалобы на такой странный режим появления продовольствия именно в столице и это ему сильно надоело. Не зря трость взял.

Успокоил рабочих, объявил, что на сегодня вместо денег выдадут муки на полпуда в расчете на следующие дни, а там все будет хорошо.

Больше его беспокоил материал — железо, пенька, даже парусина. Тут не на кого винить. Или царь, ха, или сам. И то, и другое неприлично.

Сначала поехал в железоплавильную мастерскую (заводик), уже чувствуя, что и там что-то случилось. Опять, наверное, денег нету, а сманеврировать деньгами никто не может. Тут точно сам Дмитрий виноват, не может никак провести финансовый механизм или найти надежного человека, чтобы он мог провести к деньгам. Сколько уже, как он уйдет, так сразу хотя бы копеек нету. Рабочие уже смеются. Да ладно смеются, вот когда бунтовать будут, они, начальники, плакать начнут!