Санта для плохой девочки

Если бы не Декстер, я бы не пережила это Рождество. Конечно же кашу заварила я, нагло соврав о женихе в отместку Камилле, но у меня было оправдание. Меня обманывали пять лет. Я считаю — это обоснованное основание вести себя неадекватно.

— Мне казалось, что ее жениха звали не Дэвид, — произношу я, когда мы с Декстером входим в кухню за столовыми приборами и дополнительными тарелками.

Как я не пытаюсь напрягать память, но мне ничего не идет на ум. Я бы точно запомнила, что жениха Камиллы зовут Дэвид. В таком случае я была бы еще более неадекватной, придумывая не только жениха с пентхаусом и частным вертолетом, но и еще и армией ухажеров, у кого во владениях имелись острова.

— Разве это имеет значение? — спрашивает Декс, беря тарелки с верхней полки.

— Нет, но я не люблю ощущать себя в чем-то неуверенной. Для меня это первый признак шизофрении.

— А врать — это какой признак? — Декстер смотрит на меня с прищуром.

— Ты еще долго будешь мне это припоминать?

— Возможно, всю жизнь, но лишь один раз в год перед Рождеством.

— Это звучит почти как угроза. — Я подхожу к Дексу и обнимаю его.

— Скорее — как вызов, — ухмыляется он, целуя меня в кончик носа, а я же жмурюсь, как кошка, ловя теплые лучики солнца, сидя на подоконнике.

— Последний вариант мне нравится больше первого. И пошли в холл. — Целую Декстера в губы, а после беру столовые принадлежности, и мы выходим к гостям, рано прибывшим.

Через час дом напоминает наше сестринство. Снова шумиха, суета, слышатся знакомые голоса и мелькают милые глазу лица.

Декстер и Дэвид оказываются единственными мужчинами в цветнике, поскольку остальные девушки не возжелали изменять традициям, отчего я первое время чувствую себя неловко. А с другой стороны — не наври я тогда Камилле столько всего, то не познакомилась бы с Декстером, и сейчас бы не ощущала его прикосновения к своей руке и не ловила восхищенные взгляды. Во всем этом были и свои плюсы.

* * *

Декстер Хейзелвуд

На удивление все проходит почти идеально. Не считая одного… Двух вещей. Хантер и Камилла. Каждый раз, когда Камилла оживает, подавая свой голос, Хантер начинает напоминать заведенную музыкальную шкатулку с обезьянкой, бьющей в барабаны.

И что самое удивительное, все присутствующие ведут себя так, будто ничего не происходит. Или они все настолько привыкли к баталиям этих двоих, что уже не предают им значения?

— Мне казалось, что ты до сих пор с этим… — начинает Камилла, обращаясь к Хантер, и вместе с ней напрягаюсь я. Ведь каждый раз, когда дается слово девушке, меня прошибает пот, как бы она не приписала мне еще парочку пентхаусов. — С тем парнем… Как его звали? — Хмурит брови Камилла и делает очень задумчивый вид, будто продумывает план Наполеона по взятию Бастилии, но никак не вспоминает имя бывшего Хантер.

— Дэвид? — заявляю я первым, опережая любого с ответом. И произношу таким тоном, что можно «забить» последний гвоздь в память Камиллы. Едва ли можно забыть имя, когда у твоего бойфренда такое же.

— Да, точно, как я могла забыть.

— Мы расстались год назад. Он оказался полным кретином, — отвечает Хантер и смотрит на меня. — И я рада! Если бы этого не произошло, то мы с Дексом не познакомились бы.

— Ну, скорее всего, мы познакомились именно из-за твоего вздорного характера и яиц. — Подмигиваю я ей.

— Яиц? — изумляется одна из подруг.

— Да, — киваю я, — Хантер врезалась в меня своей тележкой, поскольку пребывала в отвратительном настроении из-за бывшего придурка.

— Это ты меня подрезал. — Хантер смотрит на меня с прищуром. — А после полчаса упирался мне в зад своей штуковиной.

— Если что, штуковина, о которой говорит Хантер, — это тележка, — с иронией уточняю я. — И да, я делал это специально, желая привлечь ее внимание, но Хантер была непоколебима. — Я сжимаю ее руку, и мы оба улыбаемся друг другу. — Пока она все же не сдалась моему обаянию.

— Вы такие милые, — произносит все та же подруга. Как мне помнилось — Адель. — И расставание с Дэвидом тебе явно пошло на пользу. Сейчас ты сияешь от счастья.

— Просто все зависит от мужчины. Верно, Камилла? — Хантер поворачивается в сторону девушки и смотрит на нее так, что даже у меня поджимаются пальцы на ногах.

— Да, согласна. Мне с Дэвидом очень повезло. В прошлом месяце он устроил мне такой шикарный сюрприз. Представляете, — театрально взмахивает она руками, едва не поднимая шторм в девять балов, демонстрируя кольцо на пальце, которые удалось разглядеть всем по сто раз, — мы полетели в Лас-Вегас, а в Голливуде Дэвид сделал мне шикарное предложение, прям на киностудии.

Наверное, еще и кино при этом снимали, и увидим мы его на экранах — никогда. Мой пентхаус и частный вертолет уже не кажется настолько идиотизмом.

И наверное, если б не раздался сигнал интеркома, то мы дошли, как минимум, до перечисления какие премии кто получил, включая Нобелевскую за лучшее и гениальное вранье. И что-то ме подсказывало, в ней бы проиграла Хантер.

— Мы кого-то забыли? — Адель пробегается по присутствующим лицам.