Санузел

Ассоциирование выделительных функций с половыми — предположительная причина того (по крайней мере отчасти), что многие женщины резко возражают против установки в доме писсуара. Такое приспособление слишком явственно принадлежит одному полу, одному органу, одной функции, постоянно напоминает о разделении полов и, возможно, об определенном мужском равнодушии в процессе мочеиспускания. Если развить эту мысль, то обладание писсуаром можно счесть излишним «баловством» для гениталий, и это покажется странным большинству из нас. Вспомнив фрейдистские символы, писсуар можно трактовать как репрезентацию влагалища — и как форму, и как функцию принесения «облегчения», «разрядки». «Действительно освежающая пауза!» — шутят какие-то остряки. Впрочем, почти четверть респондентов хотели бы иметь дома писсуар и уже целая треть считала, что он необходим, если в семье есть мальчики^{27}. Самое важное в этой полемике, вероятно, то, что реакции на установку писсуара дома так резко различались, и природа чувств у тех, кто отзывался отрицательно, не вызывала сомнений. Хотя о причинах ответов не спрашивали, здесь, без сомнения, сыграло роль что-то более существенное, чем вопросы цены или места в санузле. Интересно, что мужчины реагировали на вопрос так же полярно. Многие с негодованием утверждали, что он им не нужен (даже если налицо доказательства обратного). Внешне это напоминает реакцию человека, который возмущен тем, что его зря обвинили в неряшестве; но можно предположить, что ее подоплека — раздражение человека, которого уличили (особенно если он мочится мимо унитаза намеренно).

Хотя связь «выделение — секс» нагляднее всего проявляется в отношении к мочеиспусканию, ее легко найти и в отношении к дефекации. Дефекация не просто приятна — многим она приносит чувственное удовлетворение.

Дефекация не считалась чем-то нечистым, она совершалась открыто; это было естественное отправление, сравнимое с оргазмом… Испражнение и совокупление можно было сравнить и по-другому, и такое сравнение нравилось мне куда меньше… Когда я сказал, что совокупление, в отличие от мастурбации, приносит удовольствие двоим, а испражнение если и приносит удовольствие, то только одному, я получил кроткий ответ: «Откуда же знать, что чувствует другой? Всегда знаешь только, что чувствуешь сам»^{28}.

С одной стороны, дефекацию оттягивают до последнего момента, чтобы испытать максимальное «облегчение»; с другой — многие люди, часто неосознанно, используют слабительные и клизмы, чтобы достичь более острых ощущений. Если бы они поняли смысл своих действий, это бы очень их смутило.

Нужно отметить, что анус служит и для выделения, и для секса, так что двойственность взглядов и реакций тут неизбежна. Это не только главный орган дефекации, но и отверстие, которое можно стимулировать или пенетрировать языком, пальцами, пенисом в гетеросексуальных и гомосексуальных отношениях. Если читатель сочтет это редким отклонением, пусть вспомнит о старых популярных шутках, когда друзья хватают друг друга за ягодицы. Количество сексуальных практик, задействующих анус, — от свечей с наркотиками до клизм с алкоголем, — ограничено только человеческой фантазией^{29}.

Для некоторых даже сам акт дефекации становится эротической стимуляцией:

В парижских борделях устраивают специальное развлечение для тех, кого сексуально возбуждает вид дефекации: ставят tabouret de verre[25] со стеклянным полом, из-под которого можно в подробностях наблюдать, как испражняется женщина. Добавим, что об эротической природе такого представления пишет в своих романах еще маркиз де Сад^{30}.

Есть сведения, что подобный спектакль несколько лет назад показывали и в некоем экспериментальном театре в Нью-Йорке.