Сапуниха(СИ)

Правительство Советского Союза выражает непоколебимую уверенность в том, что наша доблестная армия и флот и смелые соколы советской авиации с честью выполнят долг перед Родиной, перед советским народом и нанесут сокрушительный удар по врагу. Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!"

Война бесцеремонно вторглась в города и сёла, вторглась в каждую семью. Ритм и смысл бытия изменились; надежда и возрастающая тревога постоянно обитали в сердцах людей. С волнением, со скорбью слушали сводки, звучавшие из чёрных репродукторов, откуда назывались города, оставленные армейскими частями... Фронт приближался к Дону и Волге, увеличивая потоки беженцев и чувство огромной беды.

Рахинка готовилась к обороне - начали рыть окопы с противотанковыми рвами. В небе часто появлялись фашистские самолёты, сбрасывали листовки, где говорилось:

"Заволжские матрёшки,

Не месите тесто,

Как начнём бомбить -

Не найдёте места".

Во втором наборе оказался в рядах Красной Армии Сапунов Илья Викторович. Шум, гам, крики, плач, вой и песни носились над сборным пунктом. Толпа охнула и качнулась при команде: "По машинам!" Илья присел перед Валюхой, поцеловал, потом выпрямился, обнял заплаканную супругу с маленькой Раечкой на руках (родившуюся перед самой войной ещё одну девочку назвали так в память об умершей дочке), припал торопливым крепким поцелуем и решительно шагнул к автомобилю.

Через некоторое время от Викторовича прибыла посылка со штатской одеждой. Постирав и погладив бельё, Стеша уложила его в шкаф. Валюшка решила повесить тонкие серые резинки, которые папа надевал на руки чуть пониже плеча. Ими удерживались рукава на необходимой длине для того, чтобы не пачкались манжеты рубашки во время конторских работ. Одна из резинок, сорвавшись с гвоздика, вбитого в оконную раму, закатилась под стол. Столь маленькая неприятность расстроила девчушку, и, найдя резиновое колечко, прижала к лицу, горько, навзрыд расплакалась...

Потом пришло письмо, где красноармеец написал адрес, сообщил о том, что разрешены свидания с родными. Настряпав, что могла, отправилась вместе с малышками в Большие Чапурники, хотя немцы уже бомбили Сталинград...

Прощаясь, муж попросил: "Яковлевна, береги детей. И себя. Вы мне очень нужны". Его последний поцелуй долго хранили стенины губы.

...Фашисты, прорвав оборону Сталинградского фронта на реках Дон и Чир, рванулись к Волге. В горячих и горящих степях Поволжья советские войска пятились, сдерживая натиск немцев, итальянцев, румын и венгров, уже уверовавших в победу. Во второй половине августа 42-го напряжённые бои развернулись на подступах к Сталинграду. Особенно тяжёлым был 23-й день последнего летнего месяца, когда гитлеровцам удалось прорваться к волжскому берегу на северной окраине в районе "Рынок"... Авиация противника совершила две тысячи самолётовылетов, обрушив сотни тонн бомб на улицы и кварталы. Любопытно, что германские лётчики не бомбили приволжские лагерные зоны и зэков, выводимых колоннами рыть окопы и траншеи. Город же старались сравнять с землёй, уничтожить строения, защитников твердыни. Вот как вспоминал о том дне Маршал Советского Союза А.И, Ерёменко: "Беспрерывно то там, то здесь взметались вверх огненно-дымные султаны ... разрывов. Из ... нефтехранилища огромные столбы пламени взмывали к небу и обрушивали вниз море огня и горького, едкого дыма. Потоки горящей нефти и бензина устремились к Волге, горела поверхность реки, горели пароходы...на рейде, смрадно чадил асфальт улиц и тротуаров, мгновенно, как спички, вспыхивали телеграфные столбы... Стоял невообразимый шум, надрывающий слух... Визг летящих с неба бомб сливался с гулом взрывов и лязгом рушившихся построек, потрескиванием бушевавшего огня. В этом хаосе звуков отчётливо выделялись стоны и проклятия гибнувших, плач и призывы о помощи детей, рыдания женщин..." Горел Сталинград, ругался, проклинал врагов, скрипел зубами, но держался. Мужество и стойкость обороняющихся перешагивали мыслимые и немыслимые границы, что в конечном итоге и помогло одержать победу над захватчиками. Но победа только маячила впереди. А пока... Пока земля вздрагивала, стонала под снарядами, минами и бомбами, безбожно уродующими её...