Саракш: Тень Странников

– Я понимаю, что этого мало, – сказал он с оттенком виноватости. – Я дал бы тебе и тысячу воинов – дело твоё очень важное, – но на материке есть и другие угрозы, за которыми нам надо следить. Живущие в личине зверя – вы называете их большеголовыми подземными псами, но они не собаки, они разумные существа, – всё чаще выходят на поверхность, и они уже появлялись в наших предгорьях. Мы не знаем, что ими движет, и чего они хотят, но они могут быть опасными: это мы уже поняли. И есть ещё мутанты-варвары, живущие в мёртвых пустынях выжженного Юга. Их женщины рожают много детей, и за последние двадцать лет число варваров увеличилось в несколько раз. Скоро им станет тесно, и тогда орды варваров перейдут Голубую Змею и двинутся на север. Это страшный противник, ты уж мне поверь. Я могу послать с тобой не больше сотни воинов гор, но это немало: мы, Птицеловы, устойчивы к излучению – иммунны, говоря языком ваших учёных. У тебя будет сто бойцов, неуязвимых для Ночной Смерти, – согласись, это не так плохо. Кроме того, среди них будет несколько хороших Чтецов – пригодится, если тебе надо будет проникнуть в мысли врага.

– Спасибо… – проговорил ошеломлённый Гай.

– Твой отец сказал мне: «Через два поколения спускайтесь с гор и идите в пандейские леса». Прошло только одно поколение, но пришла Ночная Смерть, и поэтому мы спустимся с гор раньше. Мы – это ты, сын Святого Мака, и мои воины. Это ещё не война, это разведка боем, как говорили военачальники Империи, но люди гибнут не только в крупных битвах, но и в малых стычках. Ты можешь быть уверен, что никто из моих людей не дрогнет в бою и умрёт бестрепетно, если это потребуется, но постарайся, чтобы горцы Зартака не гибли зря.

– Я постараюсь, Хранящий Память.

– И сам не спеши упасть в объятья Мирового Света: умереть – несложно, победить – это гораздо трудней.

– Я постараюсь, Хранящий Память.

* * *

Вернувшись в свою гостевую пещеру, Гай лёг, но заснуть не смог: слишком много он узнал, и слишком многое должен был обдумать. Он лежал на спине, закинув руки за голову, смотрел в каменный потолок, чуть подсвеченный пламенем костра, горящего у входа, и даже мимолётно удивился, почему на потолке не висит вниз головой летучая мышь – наверно, подумал Гай, она полетела на охоту, ловить ночных мошек. А потом он вдруг почувствовал, что в пещере, кроме него самого, есть и ещё кто-то.

– Кто здесь? – негромко спросил он, приподнявшись на локте. Спросил без страха – что может угрожать ему здесь, среди друзей?

– Я, – тихо ответила темнота, и Гай узнал её голос – голос Чиинни, внучки старого вождя. Он не мог не узнать этот голос, он слышал его, выбираясь из беспамятства и борясь за жизнь. Чиинни не отходила ни на шаг от полумёртвого беглеца, и только благодаря ей Гай остался в мире живых, а не ушёл в мир умерших.

Из темноты проступили очертания тонкой женской фигуры, закутанной в плащ. Лицо девушки различалось смутно – светлое пятно, обрамлённое тьмой, – видны были только её глаза, светившиеся золотистым огнём. Пещерная хищница, невольно подумал Гай.

– Я не укушу, – отозвалась горянка с коротким смешком, и Гай понял, что она, как и её дед, умеет читать мысли. Только этого мне и не хватало, подумал он в смятении.

Девушка никак не отреагировала на его замешательство. Лёгкой тенью он скользнула к Заару и присела на край его ложа – так близко, что Гай слышал её тихое дыхание.

– Завтра ты уйдёшь, – напрямик сказала Чиинни. – Я знаю. И я хочу, чтобы ты стал моим мужем. Я люблю тебя – я поняла это, когда вытаскивала тебя из когтей смерти, Владычицы Всего Сущего. И я сказала себе: если он выживет – а я сделаю всё, чтобы он выжил, – он станет моим мужем. И вот я пришла. Я никогда не сказала бы тебе этих слов – женщины народа Зартака не навязываются мужчинам, – но завтра ты уходишь, и можешь не вернуться: я знаю.

Она сидела неподвижно, опустив голову, и ждала его слов. Еле слышно потрескивал костёр у входа в пещеру, потом донёсся пронзительный вскрик ночной птицы, охотившейся в тёмном небе.

– Чиинни, я… – Гай запнулся, борясь с сухостью в горле. – Ты красива, да…

– Я знаю, – ответила она спокойно и без тени кокетства.

– Ты спасла меня, и я тебе благодарен…

– Я знаю.

– Но я… – Гай собрался с духом, чувствуя себя так, словно ему предстояло прыгнуть вниз с высокой скалы. – Я не могу и не хочу тебя обманывать – я тебя не люблю.

Чиинни молчала. Гай не видел её глаз и выражение лица, а читать мысли он не умел.

– Там, за океаном, – торопливо пояснил он, боясь, что внучка Хранящего Память не выслушает его до конца, – есть девушка, которую зовут Айико. Она любит меня, я люблю её, и я не могу…

– Ты сказал правду, – голос Чиинни дрогнул. – Да будет счастлива та, которую ты любишь. Но если случится так, что тебе некуда будет идти, знай, что я… – не договорив, она подняла голову, отвела упавшую на лицо волну густых чёрных волос, обожгла Гая взглядом и исчезла – стремительно, словно подхваченная порывом ветра.