Саркофаг

Надеясь, что тетушка Гульнары не очень обидится, незваный гость также прихватил и висевшую на гвозде авоську, сложив туда упакованные в полиэтилен джинсы и куртку. Кроссовки же, увы, в авоську не помещались, их пришлось завернуть в газету («Комсомольская правда» от 15 мая 1975 года) и небрежно сунуть под мышку.

Снарядившись таким образом, Максим на цыпочках подкрался к двери, прислушался – вроде все было тихо – и, заперев комнату на замок, быстрым шагом направился к выходу. Распахнув дверь, перевел дух – кажется, никто не заметил.

– Счастливого пути, товарищ майор! – хором пожелали из кухни. – Удачной вам службы.

Глава 17 ПЕРВЫЙ ЛЕНЬ КАНИКУЛ

Голубка моя,

Умчимся в края,

Где все, как и ты, совершенство.

Пьер-Жан Беранже.

Тихомирову повезло: все его «фирменные» вещички, несмотря на явно потасканный вид, разлетелись, словно горячие пирожки! Куртку приобрел какой-то худосочный гражданин в очках, джинсы удалось сплавить южного вида амбалу, он же с удовольствием взял и кроссовки, хоть те и оказались малы, сказал, что брату.

Да хоть любимому дедушке!

Тихомиров едва скрывал свое ликование – как все удачно прошло, даже не думал, что так просто получится! Подошел к первой попавшейся очереди, шепнул:

– Вещи фирменные не нужны? Правда, не новые, но дешево отдам. Хотел в комиссионку, но…

– Э! Зачэм в камысыонку, дарагой! Давай здэс пасмотрым!

– Товарищ, товарищ, я первый очередь занимал! Молодой человек, а что у вас за фирма? Я вот тут за курткой стою… Есть! Отлично, беру, беру!

– Дарагой, давай атайдем, а?

В общем, сплавил все за сто тридцать рублей! Очень и очень приличные по тем временам деньги – зарплата учителя или инженера.

И эти деньги нужно было потратить с умом, чем Тихомиров здесь же, в универмаге «Московский», и занялся. А зачем далеко ходить?

В очередях долго не стоял, за фирмой не гнался – да и не было ее на прилавках, фирмы-то. За семьдесят пять рублей купил светло-серый костюм фабрики «Большевичка», взял с витрины – уже отглаженный, с манекена, больше таких на фактуру Макса не было. В этом же отделе выбрал сорочку и галстук. Коричневые ботинки фабрики «Скороход» (33 рубля 40 копеек) дополнили облик.

Выйдя из магазина, Тихомиров посмотрелся в витрину и в принципе остался доволен – а не так уж все и страшно, товарищи! Ботинки, правда, немного жали, но это ничего – разносятся.

Напротив «Московского», с той стороны, змеилась очередь в продовольственный магазин – стояли за шоколадными конфетами. Тихомиров тоже пристроился. Очередь двигалась быстро – давали по одной коробке в руки. «Мишка на севере»… Ничего себе…

Купив конфеты, Максим поискал глазами парикмахерскую, тут же и подстригся, точнее сказать, с обаятельной улыбкой попросил молоденькую парикмахершу «чуть-чуть поправить прическу» и подровнять бороду.

Вышел на проспект, благоухая одеколоном… Господи, до чего ж хорошо-то! Ах, как сияло солнце – больно глазам, как цвела сирень – что-то этом году рано, как пели птицы, какие девушки попадались навстречу! Вот хоть эти две, в коротеньких платьицах…

Девушки, улыбаясь смотрели на Макса… а когда прошли мимо, прыснули, расхохотались.

Молодой человек даже обиделся: это что они, над ним что ли? Остановился, почесал голову… Ах, да, ну конечно!

И выбросил авоську со старой одеждой в первую попавшуюся урну… А потом, пройдя пару кварталов, бросился обратно и, не обращая внимания на недоумевающих прохожих, выгреб из мусорки все… Черт! Это ж не та урна! Вон она, на углу…

Подбежав, Максим наклонился и, углядев среди прочего мусора босоножки «Сталин и Мао», облегченно перевел дух. Нашел и рубашку – ту самую, розовую, с оторванной манжетой… Вытащил из кармана заготовленные в вороньей слободке листочки – что ж, зря писал что ли?

– Гражданин, вы что это хулиганите?

Сержант милиции! Высокий, подтянутый, в фуражке с красным околышем, в сверкающем всеми регалиями мундире, при белой рубашечке… Праздник, что ли, какой?

– Гражданин, попрошу предъявить документы!

– Же суи… Же суи этранже…

– О! Эт ву франсе?

– Уи, месье!

– Сэ бон! Же этюдье франсе, ж эм Пари! Шарль де Голль – э гран ом!

– О, уи, уи, Шарль де Голль…

Беседа со словоохотливым милиционером, неплохо говорившим по-французски, растянулась часа на полтора, во время которых представитель исполнительной власти и «гость города» обсудили внешнюю политику президента Валери Жискар д'Эстена, игру французской сборной на прошлом чемпионате мира по футболу, нормандскую кухню, погоду в экономическом районе Иль-де-Франс и игру Жана Габена в фильме «Воздух Парижа».

Так вот, болтая, дошли до площади Конституции, где сержант, взглянув на часы, откланялся, передав на прощание привет «великому французскому народу».

Максим шутливо отдал честь и улыбнулся… Однако, и ему самому-то уже следовало спешить – в НИИ сейчас запросто могли усвистать на обед, а лишних проволочек так не хотелось бы!

Обед… уммм… обед, блин!