Сашка

– Тебя куда повезут? – поинтересовался тощий, болезненный паренёк. Он сжимался в комок и кашлял, хоть в карцере было тепло. – Простудился совсем, – он сокрушённо покачал головой, отдышавшись после кашля.

– Меня к матери, – скривил губы Сашка.

– К мамке можно, – вздохнул паренёк. – А меня к тётке, у-у злая!

– Лучше к тётке, только не к моей! – воскликнул Сашка. – Она зверь, может убить.

– А меня в колонию, – поделился Скребок. – Там порядок о-го-го. Я оттуда сбежал, теперь обратно. Повезут через Омск, Сашок… Ничего, рванём.

– А удастся?

– Будь спок, мамка не увидит тебя, как свои уши.

Сашка с сомнением покачал головой, вспомнив побег и роль в нём Скребка. Через три дня наказанных освободили; они снова влились в коллективную жизнь.

У Скребка нашлись тайные дела. Отозвав Сашку в угол, он ему рассказал о них. Это были всё коммерческие дела, которые он завёл с возчиком и техничкой. Через них он обзаводился папиросами, махоркой, а в приёмнике пропадали полотенца, дорожки, пластинки.

После обеда Сашка со Скребком спешили во двор, где располагался дощатый туалет. Они закрывались, а вокруг образовывалась очередь, беспрерывно шипящая в щёлки: «Скребок, Саня, «чинарик» оставьте». Бычок оставлялся, и потом искуривался до основания. При такой относительно спокойной жизни мысль о побеге была отложена до худших времён.

Увы, времена такие настали. Рано утром растормошили девять человек. Солнце уже ярко светило в окна. Мальчишкам разрешили не заправлять постель. Солнечное утро не соответствовал Сашкиному настроению.

– Сашок, не переживай! – попытался Скребок подбодрить его. – Увидишь, рванём…

– Эх, Скребочек, поменяться бы с тобой.

– Ну-у! – удивился Скребок. – В колонию легко попасть, ты на волю попади.

После плотного завтрака девятерым мальчишкам выдали одежду. Она пахла хлоркой. Но это была своя одежда. К вокзалу повели пешком.

– Здесь сидели в одеялах, – Скребок показал на рельсы.

Его вихрастая голова всё время оглядывалась. Эвакуатор – старый, высокий и худой – вежливо подгонял ребятишек, кому-то даже дал горящий окурок, и его курили по очереди.

Паровоз изрыгал тучи белого пара. Сашка бросал беспокойные взгляды на Скребка, который был чересчур весёлым. «Чему радуется? – подумал Сашка. – Момент надо выбирать». Он попробовал перевести Скребка в нужное русло, толкнув его в спину, но тот на это ноль внимания. Влезли в вагон, который располагался за паровозом. Эвакуатор направился в начало вагона. Сашка слышал, как проводница простуженным голосом сказала:

– Те двери не открываются.

Мальчишки устроили возню, занимая удобные места. Сашка тоже было ринулся завоёвывать удобную полку, но Скребок остановил его:

– К мамочке спешишь?

Сашка послушно сел на лавку – где стоял. Пассажиров было мало. Подростки, хорошо понимая, почему заискивает перед ними эвакуатор, стали клянчить у него папиросы. Тот полез в карман, извлёк блестящий портсигар и открыл его. Дым пополз вверх.

– Ребятки, – завёл разговор дядька, – прошу внимания. – Вид у него был плачевный. – Пожалейте меня, мне не недолго до пенсии, – он глубоко вздохнул, – но пока приходится нести ответственность за вас. Отнеситесь с сочувствием ко мне. – Он высморкался в платок. Было видно, что речью своей он доволен. – А за это я всем куплю по пачке папирос и коробке спичек.

Мальчишкам стало жаль престарелого человека. Сашка с сочувствием глянул, как тот, сгорбившись, пошёл из вагона за папиросами. Но вот он задержался у проводницы, которая подметала пол, и сказал ей что-то, показывая в сторону мальчишек. «Не доверяет» – подумал он. Жалость к старику сразу пропала. Как вскоре оказалось, оправданно. Эвакуатор вернулся с милиционером. Пацаны поняли, что старик речью успокаивал их на то время, пока сходит за сотрудником. Невысокого роста, толстый милиционер громко произнёс:

– Здравствуйте!

Ему ответили робким приветствием.

– А почему не встаёте! – вдруг рявкнул сотрудник.

Мальчишек как будто ветром сдуло с полок. Только Скребок не шевельнулся; потухшая папироска застыла в губах его.

– А ты, болван, чего не встал? – подошёл милиционер вплотную к подростку.

– Сам ты болванище, – парировал Скребок, выплюнув на пол папиросу.

Лицо у милиционера побагровело. Сашка, стоящий неподалёку, увидел на толстом носу капли пота. Быстрым движением сотрудник схватил Скребка за ухо. Скребок замотал головой, но освободиться не смог. Неожиданно для себя, Сашка вцепился в потную руку милиционера и закричал:

– Отпусти ухо!

Неожиданность решила дело: сотрудник отступил. «И чё хватал», «Пёс…» – зароптали мальчишки. Милиционер, покрутив головой на голоса, повернулся и, глянув на эвакуатора, сказал: «Бандиты, вези их сам!» Махнув рукой, он направился прочь, стуча саблей. Вслед ему понеслись оскорбления. «Дурак!» – голос подала женщина, видевшая всё. Милиционер прошёл мимо, ничего ей не сказав.

Поезд тронулся с места. Взбудораженные случаем мальчишки притихли, бросая друг на друга взгляды. Все молчали. Первым заговорил эвакуатор:

– Вот барахло, настроение испортил.

– Барахло, – поддержал кто-то из ребят.