Сатана в предместье. Кошмары знаменитостей

Америка переняла некоторые черты русского жизнеустройства. Теперь там была разрешена только одна партия – республиканская. Прессу и литературу стали подвергать жесткой цензуре. Любая политическая критика объявлялась подрывной, критики подвергались карам. Главной целью образования стала идеологическая обработка. Были, без сомнения, такие, кто сожалел о случившихся изменениях; но и им приходилось признать, что пакт позволил покончить с угрозой войны и резко сократить вооружения как в Америке, так и в России.

Заключение пакта далось нелегко. Одним из камней преткновения стала Япония. Америка опять вооружила Японию в надежде, что та будет ее союзником против России, но раз теперь Россия и Соединенные Штаты намеревались вместе властвовать над миром, существование других сильных независимых держав становилось нетерпимым. Японию принудили разоружиться. Остров Хоккайдо передали в русскую сферу влияния, остальную Японию – в сферу США.

Оговорили, естественно, и вопросы пропаганды. В России положили конец антиамериканской пропаганде, в Америке – антироссийской. Никому в России не дозволялось ставить под сомнение историческую истину, что Петр Великий был американцем. Никому в Америке не разрешалось отрицать исторический факт – русское происхождение Колумба. Никто в России не должен был заикаться о проблеме цветных в южных штатах; в Америке запрещались упоминания принудительного труда в России. Обе державы приступали к восхвалению достижений друг друга и обязывались сберечь на вечные времена преимущества своего нерасторжимого союза.

Пакт был непопулярен в Западной Европе, так как принуждал весь регион к униженному существованию, хотя он сам обрек себя на это кровавыми междоусобицами. Западной Европе было трудно смириться с утратой былого статуса, ведь она веками властвовала над миром политически и культурно. Многие американцы, уважая традиции, при помощи которых была, конечно, построена американская цивилизация, были готовы относиться к Западной Европе с почтением, которое при сложившемся в мире положении со временем стало казаться излишним. Было ясно, что война разрушит остатки западноевропейской цивилизации, даже если Россия в конце концов потерпит поражение, и непонятно, какими усилиями, какими жертвами, помимо пакта, этой войны можно было бы избежать. Поэтому при заключении пакта на чувства западноевропейцев махнули рукой.

И в России, и в Америке оставались, конечно, люди, считавшие, что противная сторона добилась для себя преимуществ при сделке. Некоторые русские утверждали, что при помощи Китая могли бы вскоре завладеть Австралией, и сохраняли надежду на приобретение способом мирного проникновения Западной Германии. Еще они доказывали, что Африка, даже не попав под влияние России, могла бы избавиться от белого владычества, если бы энергия Америки и Западной Европы по-прежнему уходила на противостояние России. Не обходилось без дурных предчувствий и на американской стороне. Многие жалели о такой жертве, как малайское олово и каучук, хотя тому и другому имелась адекватная замена – синтетическая резина и олово из Боливии и Австралии. Куда серьезнее была утрата ближневосточной нефти. Чтобы ее пережить, пришлось упорно добиваться перехода в американский блок Индонезии. Некоторые в Америке были искренне убеждены, что коммунизм – зло, с которым негоже мириться. Но таких было немного, причем принадлежали они, главным образом, к демократам, а значит, их мнение имело мало веса. Для русских, помимо мира, важнейшим достижением была возможность удерживать в подчиненном положении Китай путем недопущения его промышленного развития. В обоих лагерях опять восторжествовал белый империализм.

Помимо сохранения мира у пакта были и другие достоинства. Раздоры между белыми нациями пошатнули владычество в Азии и Африке, которого они добились в XIX веке. Благодаря пакту вновь утверждалось преимущество белого человека. Русские без труда завладели Индией и Пакистаном; в Африке, где цивилизаторским усилиям британского и французского империализма прежде угрожало поддержанное коммунистами свирепое варварство, эти усилия возобновились под эгидой американских инвесторов и быстро достигли успешного завершения. Проблема перенаселенности, борьба с которой способом снижения рождаемости считалась аморальной, стала решаемой путем запрета медицинского просвещения чернокожих и мер улучшения санитарного состояния белого населения. Взрыв смертности среди черных снова позволил дышать белым.