Сатанизм для интеллигенции

Детям, которых учительница решила завербовать в адепты „Агни Йоги“, надо поведать еще и иные страшилки. Их ждет рассказ об Армагеддоне. В библейской традиции битва Армагеддона — это последнее событие мировой истории, победа Христа над силами Антихриста. Согласно же учению Рерихов Армагеддон уже произошел. „Н. К. Рерих относит это событие к сороковым годам двадцатого столетия (вторая мировая война)“,[287] — пишет Н. А. Стадникова, демонстрируя этим или свою нечестность, или неосведомленность (по уверениям Елены Рерих, космический Армагеддон произошел в 1947 г, а отнюдь не в годы второй мировой войны). Детям же об этом следует рассказать так: „Много ли, мало ли времени прошло, никто не ведает, подошел тут срок роковой, годы со-роковые. Поднялась силища черная пречерная под названием Армагеддон. На видимую битву выслала армагеддонова силища Крушилу Хваталу… А на невидимую битву силища армагеддонова поставила Разрушилу. Вполз Разрушило внутрь строения братского. Стал он бхумовцев с пути Добра и Света сбивать, подозрения да рознь и доносы сеять. А кого сбить с пути не смог, того травил ядом зельиным. Остается тогда от бхумовца одна тень-энергия. Много теней стало бродить по Миру Бхуми. Совсем не стало Света. А какое же во тьме строительство? Вот поэтому строил, строил Иван стотысячный эту Общину, да сам и уснул. Перестал он летать в Дальние Миры, забыл он Отца и Матерь, забыл своих Старших Братьев и Сестер. Да Старшие Братья и Сестры все время помнили о Нем. Увидели они, что Иван стотысячный уснул, и послали ему весточку через своих вестников — Сестру Елену Прекрасную и Брата Николая Непобедимого… И стало в голове и вокруг головы Ивана светло, как днем… И когда наступил роковой срок, годы со-роковые, поднялся владыка Мира Знания Майтрейя на битву с самим князем Мира тьмы. Старшие Братья и Сестры бились с тьмою или неведеньем. И помогали им в этой тяжкой битве Елена Прекрасная и Николай Непобедимый. Так все вместе Они и победили князя Мира не-знания“[288].

Отметим прежде всего решающую роль в судьбах Второй мировой войны семьи Рерихов — „прекрасной“ Елены Ивановны и „непобедимого“ Николая Константиновича.

Во-вторых, обратим внимание на то, что дети сразу помещаются в апокалиптическую атмосферу. Век Майтрейи, время „второго пришествия“ не отодвигается в некое неопределенное будущее: он уже наступил. Соответственно, стоит только заглянуть в эту школу миссионеру из „Белого братства“ или из „Аум Синрике“ и объявить, что Мессия-Майтрейя уже стоит во дворе (или ждет их на Олимпийским стадионе) — как дети, обученные Стадниковой „Искусству мыслить“, побегут туда толпами.

В-третьих, ребятам объясняется классическая схема советской истории, разработанная еще в хрущевские времена: „хорошая была идея, и так здорово мы все с Махатмой Лениным начали, да вот потом Сталин с Берией попутали“. Все было хорошо до „роковых-сороковых“, а потом появился „Разрушило“. Кто имеется в виду — не очень понятно. Во всяком случае в годы „ежовщины“ Рерихи отзывались о советском режиме вполне ласково. В 1938 г. Н. К. Рерих пишет: „Планета тяжко больна. Равновесие мира держится лишь одной страной, и радостно, что там кипит строительство“[289].

Действительно, лучше не приписывать Рерихам и их „Махатмам“ политическую прозорливость. Но чтобы как-то выгородить их коммунистические симпатии, Н. А. Стадникова поясняет учителям: ошибка коммунистического режима была только в том, что „в основание строительства была заложена ошибочная идея — насильственное искоренение чувства собственности у человека, материалистическая наука и технократия, иначе говоря, материальная культура“[290].

Вот опять науке досталось за то, что она недостаточно оккультна… А что касается „отказа от собственности“ — то он может быть добровольным в монашеских общинах, но в целой стране, в целом обществе он и не может быть иначе как насильственным. И когда в „Напутствии Вождю“ Рерих советует отменить собственность на землю или право наследования, вряд ли он полагает, что все потенциальные наследники и реальные землевладельцы с восторгом отнесутся к этому предложению. А потому и предусматривает использование „сумасшедших домов и тюрем“ (Община, 248).

Но дело не в политических убеждениях Рерихов или Стадниковой. Вопрос в другом: действительно ли чисто „светскую“ этику несут с собою рерихианцы в школы? Хотят ли они расширить исторический, культурный, нравственный кругозор детей или просто желают сделать из них адептов своей секты?

Сама Стадникова цель своего учебника определяет так: „Учебное пособие „Искусство мыслить“ для начальной школы подготавливает сознание ребенка к самостоятельному изучению книг Живой этики, которое начинается с пятого класса“[291]. Итак, уже пятиклассники должны стать агни-йогами и „агни-йогинями“.