Сатир и Муза

Девушка, поющая Moonlight Shadow Майка Олдфилда, понизила голос, и атмосфера в салоне сразу стала торжественной.

«Будь что будет», – Звонарёв повторил мысль из воспоминаний. «Шоссе пессимистов» всё-таки разогналось, но смотреть на среднюю скорость движения не хотелось. Это шоссе, как и многие в этом ненавистном Алексею городе, стоило переименовать в шоссе Сантехников. «Ну зачем же так злиться? Да, в СССР дороги проектировали не для водителей, а для удобства ремонтников. Ну и… что теперь-то изменишь? В конце концов, я уже выучил расположение самых глубоких люков и научился их объезжать. Ну, пугаю иногда водителей в соседнем ряду, ну и что? Ну да ну».

Метро «Авиамоторная». На встречной полосе стукнулись лбами две букашечки Hyundai Gets и Skoda Fabia. Столкновение несильное, хозяйки машинок суетились вокруг них в ожидании ДПС. «Интересно посмотреть, как в таких случаях между собой разбираются женщины? Но не сегодня». С моста перед светофором Лёша увидел длинную, уходящую за горизонт колонну горящих красным «стопов». «Всё! Сдаюсь!» Ушёл направо на Красноказарменную, звонко ударился обоими передними колёсами о трамвайные рельсы: «Ещё пару таких ударов – и колёса придётся балансировать». И принялся искать место, где бросить машину. В последнее время это удавалось всё реже. Но сегодня повезло.

Идя к метро, Звонарёв заранее вытащил книжку из сумки: в вагоне достать, может, и не получится. Встал в очередь за проездным. Читать не хотелось. «У неё ведь тоже букашечка. «Пыжик»». Звонарёв с удовольствием начал вспоминать, как познакомился с Олиной машиной. «Бывают же такие дни. Когда в память врезается каждая мелочь!»