Александр тоже не спал. Он сидел перед шатром на покрытом тигровой шкурой ложе, смотрел на большие южные звезды и пытался угадать по ним, что принесет ему завтрашний день — не изменит ли ему на этот раз богиня славы, которая до этой ночи была ему послушней вавилонской наложницы.
Ступая на цыпочках, чтобы не нарушить ход его высочайших размышлений, к шатру приблизились трое друзей и верных помощников полководца: Гефестион, Селевк и Птоломей. Старший из них, Гефестион, осторожно нес что-то, покрытое златотканой плащаницей. Все трое остановились за спиной повелителя, смиренно ожидая, когда он обратит на них внимание. Наконец Александр их заметил.
— Что привело вас ко мне, друзья? — повернул он к ним свою красивую голову.
— Вода, ваше величество.
— Какая вода? — спросил Александр.
— Для вас, ваше величество.
Гефестион откинул златотканую плащаницу. Под ней оказалась маленькая оловянная чаша, полная драгоценной влаги.
Александр жадно протянул руку к чаше, но вдруг заколебался:
— А найдется ли столько же воды для вас, друзья мои? Обеспечена ли такая чаша и моим старым верным ветеранам?
— Что вы говорите, ваше величество! — сказал огромный, как медведь, Селевк. — Это единственная чаша воды во всем многолюдном лагере. Мы сообща решили отдать ее вам, ибо вы больше всех заслуживаете ее и больше всех нуждаетесь в ней.
— Давайте сюда чашу! — сказал Александр.
Он сжал чашу своей могучей десницей, поднял ее высоко над головой и сказал во всеуслышание:
— Раз нет воды для моих друзей и моих верных ветеранов, ее не будет и для меня!
И вылил воду из чаши на песок под восхищенными взглядами своих помощников.
В ту же ночь весть о благородном поступке повелителя облетела весь стан и значительно повысила совсем было упавший дух усталого воинства.
Что до Александра, то он величественным шагом удалился в шатер, где слуги раздели его, и лег в полную благоуханной воды ванну, которую ему приготовили нубийские евнухи и вавилонские наложницы.
В кабинет товарища Сашо Македонского вошли трое его земляков и бывших друзей далекого детства. Они ступали на цыпочках, дабы не смутить ход исполненных заботы начальственных дум. Один из них нес что-то покрытое вязаным платком.
Наконец Сашо Македонский, читавший утренние газеты, заметил их и поднял свою красивую голову.
— Что привело вас ко мне, земляки? — спросил он.
— Телятина для товарища Македонского, — поклонился земляк с платком.
— Какая телятина? — спросил Македонский.
— Для вас. Та, что вы заказывали.
Земляк отвернул платок. Под ним оказался довольно большой кус чудесной телятины без единой косточки.
Товарищ Македонский жадно протянул руку к мясу, но вдруг заколебался:
— А найдется ли по такому куску и для вас, товарищи? Обеспечены ли куском мяса и мои верные заместители, начальники, их помощники и референты?
— Что вы говорите, товарищ Македонский? — сказал земляк. — Это единственный теленок в селе, которого разрешили зарезать, да и то по знакомству. Мы посоветовались и решили отдать этот кусок вам, потому что вы больше всех его заслуживаете. Да и вы нас отблагодарите при случае.
— Дай мясо! — сказал Македонский.
Он взял кусок своей могучей десницей, завернул под столом в газету и сунул в свой портфель из желтой кожи.
— Раз нет такого же хорошего парного мяса для моих заместителей, начальников, их помощников и референтов, то отнесите его прямо в портфеле ко мне домой и смотрите, чтоб вас кто-нибудь не увидел, иначе толков не оберешься.
И он подал портфель землякам, смотревшим на него восхищенными глазами.
В тот же день весть о поступке шефа облетела все руководимое им учреждение и сильно понизила высокий дух подчиненных.
А Сашо Македонский вернулся вечером домой, открыл набитый битком холодильник и долго любовался лежащими в нем свежими и высококачественными мясными продуктами. Потом он сел за стол и с завидным аппетитом съел чудесный шницель из телятины, который приготовила ему его единственная наложница — законная супруга.
Илия Бешков.
350-летние друзья всех людей. 1955.
КАК БЫЛА СОЗДАНА ПЕРВАЯ КОМЕДИЯ ШЕКСПИРА