Сатира и юмор: Стихи, рассказы, басни, фельетоны, эпиграммы болгарских писателей

И мало того что он болтал, — он сшил себе толстую меховую одежду, построил крепкий дом, окружил его рвом для оттока воды и срубил несколько деревьев, чтобы солнечные лучи попадали на крышу дома.

Это было уже слишком, и старейшинам племени не оставалось ничего другого, как изгнать смутьяна. А как же — ведь что же это будет, если каждый вздумает опровергать устои, на которых с незапамятных времен зиждется существование племени?

Но если у человека на уме всякие глупости, ничто ему не поможет.

Хук прихватил жену и детей и переселился на другой край болота. Он построил там крепкий дом, вырубил вокруг деревья и пошил для себя и семьи такие толстые одежды, что можно было вспотеть при одном взгляде на них.

И только было старейшины племени успокоились, полагая, что теперь все в порядке, как женщины — эти исконные дурищи — подняли бунт.

— Не желаем больше дрожать от холода, — заревели они, — жена и дети Хука крепкие и здоровые, а наши дети умирают от сырости и холода!

А с женщинами попробуй поспорь.

Рассердились старейшины и сказали:

— Давайте выберите главарем Хука, и посмотрим, куда это вас заведет.

Женщины избрали вождем Хука, и он повелел всем пошить толстые одежды, построить крепкие дома, вырыть канавы для оттока воды и вырубить деревья, чтобы впустить солнце. Потом Хук собрал молодых соплеменников и начал учить их взбираться по крутым скалам, ограждавшим болото.

И однажды ночью, когда дикари спокойно храпели на солнечном плато, молодежь во главе с Хуком напала на спящих и устроила сечу. Оставшиеся в живых бросились бежать куда глаза глядят.

Победные крики и песни огласили простор. Жертвы среди молодых были ничтожны, но Хук исчез бесследно. Ничего не поделаешь, войны без потерь не бывает! И вновь поселилось племя на отвоеванном солнечном плато и зажило мирно и тихо.

Но что, однако, случилось с Хуком? Ведь он же был воображала. И он первый ворвался в лагерь дикарей и стал крушить направо-налево. И он бы, наверно, перебил всех противников, если бы кто-то не хватил его дубиной по голове. Хук потерял сознание. Очнулся он на другое утро уже рабом, на новом месте, куда уволокли его дикари. Дикари издевались над ним, Хук носил для них воду, убирал навоз.

Десять лет провел Хук в плену у дикарей, и однажды, когда те решили, что раб примирился со своей судьбой, он сбежал.

Появившись на солнечном плато, он остолбенел. Посреди плато возвышалась громадная статуя с надписью «Великий Хук», вокруг торчали огромные мрачные дома без окон, окруженные рвами, а люди бродили как помешанные, изнемогая в толстых меховых одеждах под палящими лучами солнца.

Разгневанный Хук кинулся к старейшинам, которые как раз в этот момент повторяли его завет.

— Наше племя должно носить толстые меховые одежды, — ревели они в один голос, — строить крепкие дома, огражденные рвами, и вырубать деревья, чтобы солнце согревало наши тупые головы…

— Вы поистине тупицы! — воскликнул Хук. — Как можно на открытом солнечном плато творить такие глупости! Именно теперь вы, идиоты этакие, должны носить тонкие одежды, строить легкие жилища, сквозь которые ветер мог бы гулять туда и обратно, и укрываться от палящих лучей зонтами, чтобы вас не хватил солнечный удар…

— Не лезь куда не просят! — ответили старейшины. — Эти заветы нам оставил сам Хук, под чьим предводительством мы победили дикарей!

— Тупицы! — завопил Хук. — Вглядитесь в меня получше!

Старейшины вгляделись и узнали его.

Но не приветствовали восторженными криками и не заключили в свои объятия.

Напротив, схватили Хука за горло и отправили к праотцам.

Потому как и впрямь — что это за власть, которая что ни день меняет устои? Сегодня — легкие одежды, завтра толстые, потом опять легкие… Это же анархия!..

Возможно, что лет через сто — двести какой-нибудь новый воображала вроде Хука начнет ходить в легкой одежде и, возможно, все племя кинется ему подражать.

Но пока что — господь милостив!

Перевод Н. Лабковского.

ПОЕХАЛИ НА ОТДЫХ!

ОТДЫХ С ЖЕНОЙ И ДОЧКОЙ

Все началось с того момента, когда я получил от жены приказ немедленно разыскать четыре больших чемодана и три поменьше. Потом мне было велено отправиться во двор, чтобы не путаться под ногами. Прошло полчаса, и жена показалась в окне.

— Возьми у тетки складной чемодан!

Я принес складной чемодан (среди родственников ходил анекдот, что во время бомбардировок мой дядя вынес в нем спальню и гардероб) и получил приказание вернуться во двор. Через некоторое время до меня долетели стоны.

— Что случилось? — спросил я испуганно.

— Торчишь во дворе и спрашиваешь! — крикнула жена. — Ты всегда был бездельником.

— Но ты же сама велела мне уйти! — воскликнул я.

— Чем скандалить, лучше бы поднялся сюда.