Сатирические очерки

Вы мне пишете, что собираетесь приехать в Мадрид. Если вы действительно намерены как можно скорее предстать перед богом, то приезжайте быстрее. Но если вы добиваетесь должности или лишились ее, эмигрировав во времена Конституции, то ехать незачем. Вот если вы карлист, то можете приехать и быть уверенным, что выдвинетесь, ибо карлисты, а их здесь немало, занимают теплые местечки и непременно посодействуют вам. Вы спросите меня, почему их не отстраняют от дел? Зачем это нужно, если со временем они все равно умрут? Если вы хотите услышать парламентские дебаты, то в добрый час – приезжайте. По крайней мере в Палате депутатов вам удастся послушать речи. Что же касается Палаты знати, то там публику буквально загнали на чердак, такой узкий и узко-длиннющий (как выражаются в пьесе «Ножка козочки»[256]), что, кажется, они не очень-то стремятся быть услышанными. Там так же невыносимо, как в театре Крус или на концерте гитариста. Стенографов они также упрятали в укромный уголок под самым потолком, так что их можно принять за паутину. Ораторам, по всей вероятности, придется вести разговор на высоких нотах, если они рассчитывают, что их слова услышат так высоко.

Не знаю, на все ли я вам ответил, если что-нибудь забыл, то напишу в следующем письме, так как сейчас я тороплюсь составить один список еще не прибывших сюда членов Палаты депутатов, и другой – бесполезных санитарных кордонов, существующих в Испании, – оба списка потребуют некоторого количества бумаги.

Молю бога, сеньор бакалавр, чтобы банды мятежников, которых уже в течение года изо дня в день полностью уничтожают, не перехватили бы по дороге моего письма и чтобы почтовая администрация, столь хорошо организованная в нашей стране, не скрыла бы его в своих интересах, или чтобы оно не было послано через Америку, так же как мы получаем неизвестно каким образом корреспонденцию из Франции, благодаря непрерывным победам, из-за которых наша главная дорога закрыта для почты.

Ваш покорнейший слуга.

P.S. Пусть вас не беспокоит прибытие дон Карлоса в нашу страну, так как уже заключен четырехсторонний союз, согласно которому его будут высылать за пределы Полуострова всякий раз, как только он здесь появится. Правда, можно было бы вообще не допускать его сюда, но стоит лишь обратиться к тексту пакта, чтобы убедиться в отсутствии каких-либо указаний на этот счет.[257] К тому же четырехсторонний союз не мог бы выслать его с Полуострова, если бы он сюда не приехал.

Второе и последнее письмо Фигаро своему неизвестному корреспонденту, бакалавру [258]

Можете ли вы себе представить, сеньор бакалавр, что в первом письме, предназначенном вам, и опубликования которого, не зная вашего имени, я никоим образом не мог избегнуть в нашей столице, была обнаружена неблагонамеренность? Виной всему упорство, с каким вы скрываете ваше имя и место жительства именно в такую эпоху, когда все окончательно превращается в пустые наименования. Заметили ли вы, милостивый государь, что одно у нас именуется возрождением, другое реформами, третье Палатой, это – свободой, а то – национальным представительством? Что еще? Есть даже такие названия, как личная неприкосновенность, и закон, и…

Почему бы вам, милостивый государь, не назвать себя каким-нибудь именем, даже если вы и не составили себе имени. Таким образом мы избежали бы того, чтобы письмо, адресованное вам, читала и обсуждала публика, как будто бы я действительно сказал все, что следует сказать, или все, что мне по этому поводу может прийти в голову.