Сатирический детектив. Сказки

чтобы ему принесли два одеяла. Он ведь не привык спать на тюремной койке.

— Это хорошо, – заметил Колда. – А я скажу надзирателю, чтобы он поболтал с ним немного. Пусть этот Роснер снова почувствует себя среди людей.

ПОЭТ

Заурядное происшествие: в четыре часа утра на Житной улице автомобиль сбил с ног пьяную старуху и скрылся, развив бешеную скорость. Молодому полицейскому чиновнику д-ру Мейзлику предстояло отыскать это авто. Как известно, молодые полицейские чиновники относятся к делам очень серьезно.

— Гм... – сказал Мейзлик полицейскому номер 141. –

Итак, вы увидели в трехстах метрах от вас быстро удалявшийся автомобиль, а на земле – распростертое тело.

Что вы прежде всего сделали?

— Прежде всего подбежал к пострадавшей, – начал полицейский, – чтобы оказать ей первую помощь.

— Сначала надо было заметить номер машины, – проворчал Мейзлик, – а потом уже заниматься этой бабой. .

Впрочем, и я, вероятно, поступил бы также, – добавил он, почесывая голову карандашом. – Итак, номер машины вы не заметили. Ну, а другие приметы?

— По-моему, – неуверенно сказал полицейский номер

141, – она была темного цвета. Не то синяя, не то темнокрасная. Из глушителя валил дым, и ничего не было видно.

— О, господи! – огорчился Мейзлик. – Ну, как же мне теперь найти машину? Бегать от шофера к шоферу и спрашивать: «Это не вы переехали старуху?» Как тут быть, скажите сами, любезнейший?

Полицейский почтительно и равнодушно пожал плечами.

— Осмелюсь доложить, у меня записан один свидетель.

Но он тоже ничего не знает. Он ждет рядом в комнате.

— Введите его, – мрачно сказал Мейзлик, тщетно стараясь выудить что-нибудь в куцем протоколе. – Фамилия и местожительство? – машинально обратился он к вошедшему, не поднимая взгляда.

— Кралик Ян – студент механического факультета, –

отчетливо произнес свидетель.

— Вы были очевидцем того, как сегодня в четыре часа утра неизвестная машина сбила Божену Махачкову?

— Да. И я должен заявить, что виноват шофер. Судите сами, улица была совершенно пуста, и если бы он сбавил ход на перекрестке..

— Как далеко вы были от места происшествия? – прервал его Мейзлик.

— В десяти шагах. Я провожал своего приятеля из. . из кафе, и когда мы проходили по Житной улице..

— А кто такой ваш приятель? – снова прервал Мейзлик. – Он тут у меня не значится.

— Поэт Ярослав Нерад, – не без гордости ответил свидетель. – Но от него вы ничего не добьетесь.

— Это почему же? – нахмурился Мейзлик, не желая выпустить из рук даже соломинку.

— Потому, что он. . у него.. такая поэтическая натура.

Когда произошел несчастный случай, он расплакался, как ребенок, и побежал домой. . Итак, мы шли но Житной улице; вдруг откуда-то сзади выскочила машина, мчавшаяся на предельной скорости. .

— Номер машины?

— Извините, не заметил. Я обратил внимание лишь на бешеную скорость и говорю себе – вот. .

— Какого типа была машина? – прервал его Мейзлик.

— Четырехтактный двигатель внутреннего сгорания, –

деловито ответил студент-механик. – Но в марках я, понятно, не разбираюсь.

— А какого цвета кузов? Кто сидел в машине? Открытая или лимузин?

— Не знаю, – смущенно ответил свидетель. – Цвет, кажется, черный. Но, в общем, я не заметил, потому что, когда произошло несчастье, я как раз обернулся к приятелю:

«Смотри, говорю, каковы мерзавцы: сбили человека и даже не остановились».

— Гм... – недовольно буркнул Мейзлик. – Это, конечно, естественная реакция, но я бы предпочел, чтобы вы заметили номер машины. Просто удивительно, до чего не наблюдательны люди. Вам ясно, что виноват шофер, вы правильно заключаете, что эти люди мерзавцы, а на номер машины вы – ноль внимания. Рассуждать умеет каждый, а вот по-деловому наблюдать окружающее.. Благодарю вас, господин Кралик, я вас больше не задерживаю.

Через час полицейский номер 141 позвонил у дверей поэта Ярослава Нерада.

— Дома, – ответила хозяйка квартиры. – Спит.

Разбуженный поэт испуганно вытаращил заспанные глаза на полицейского. «Что же я такого натворил?» –

мелькнуло у него в голове.

Полицейскому наконец удалось объяснить Нераду, зачем его вызывают в полицию.

— Обязательно надо идти? – недоверчиво осведомился поэт. – Ведь я все равно уже ничего не помню. Ночью я был немного..

— Под мухой, – понимающе сказал полицейский. – Я

знаю многих поэтов. Прошу вас одеться. Я подожду.

По дороге они разговаривали о кабаках, о жизни вообще, о небесных знамениях и многих других вещах; только политике были чужды оба. Так, в дружеской и поучительной беседе, они дошли до полиции.

— Вы поэт Ярослав Нерад? – спросил Мейзлик. – Вы были очевидцем того, как неизвестный автомобиль сбил

Божену Махачкову?

— Да, – вздохнул поэт.

— Можете вы сказать, какая это была машина? Открытая, закрытая, цвет, количество пассажиров, номер?

Поэт усиленно размышлял.

— Не знаю, – сказал он. – Я на это не обратил внимания.

— Припомните какую-нибудь мелочь, подробность, –

настаивал Мейзлик.

— Да что вы! – искренне удивился Нерад. – Я никогда не замечаю подробностей.

— Что же вы вообще заметили, скажите, пожалуйста? –

иронически осведомился Мейзлик.