SAUDI, INC. История о том, как Саудовская Аравия стала одним из самых влиятельных государств на геополитической карте мира

Абдалла не мог с этим спорить. Гостиницы Эр-Рияда были переполнены кувейтцами, не имевшими никакого представления о том, когда они смогут вернуться домой и смогут ли вообще. Другие принцы тоже согласились с Фахдом. Король посмотрел в сторону Чейни и произнес единственное слово на английском за всю встречу: «О’кей»^{12}.

Чейни писал, что уже через несколько часов над Аравийским полуостровом начали летать американские самолеты, а вскоре после этого прибыли и наземные силы^{13}. На самом же деле американские самолеты уже летали над Аравией, совершая рейды с базы на острове Диего-Гарсиа в Индийском океане^{14}. Операция «Щит пустыни» началась. Тринадцатого августа, как и ожидал Фахд, улемы пересмотрели свою позицию и формально согласились с тем, что король Саудовской Аравии «может предпринимать любые шаги для сдерживания агрессии и недопущения вторжения зла» в королевство^{15}.

По всей видимости, король Фахд пришел к мысли пригласить американские войска в Саудовскую Аравию еще до приезда Чейни. Это было не мгновенным решением, как могли подумать американцы. Скорее, Фахд использовал эту встречу для получения согласия от своих братьев, в частности от наследного принца Абдаллы. Приток американских сил в королевство и их присутствие стали явным напоминанием саудовцам о том, что американцы находятся там для их защиты. Это коренным образом отличалось от поведения американцев в Дархане или в других местах в пустыне, где они годами выкачивали саудовскую нефть. Американские нефтяники и их семьи жили в западных анклавах вместе с другими американцами и представителями иных стран и почти не пересекались с саудовцами, не работавшими на Aramco. К сентябрю 1990 года в восточной провинции Саудовской Аравии насчитывалось больше американцев, чем было солдат в Республиканской гвардии Ирака^{16}.

В числе тех, кого особенно сильно огорчило американское военное присутствие в Саудовской Аравии, находился Усама бен Ладен. Он был хорошо знаком с семьей аль-Сауд. Его отец управлял крупнейшей и самой успешной саудовской строительной компанией, Binladin Group, и отправил своих сыновей учиться вместе с сыновьями Абдель-Азиза. Усама бен Ладен отказался заниматься семейным бизнесом. Вместо этого он использовал свою долю богатств отца для финансирования вербовки и обучения мусульман со всего мира, желавших бороться против СССР в Афганистане в 1980-е годы^{17}. Когда Ирак вторгся в Кувейт, Усама бен Ладен вернулся в Саудовскую Аравию и тут же увидел возможность пустить в ход свою огромную базу (каида) хорошо обученных мусульманских боевиков. Они могли бы, объяснял бен Ладен своему другу журналисту Джамалю Хашогги, эффективно сражаться на улицах за освобождение Кувейта от иракских военных. С точки зрения Усамы бен Ладена, Саддам Хусейн был светским диктатором, политическая партия которого (БААС) черпала вдохновение в идеях социализма. Он считал, что Саддам совершил против Кувейта «антиисламскую агрессию»^{18}.

Впрочем, когда Усама бен Ладен донес до представителей аль-Сауд свои идеи, их отвергли. Он решил представить план городской исламской герильи, партизанской войны, против иракских сил в Кувейте Ахмаду, самому младшему из братьев Судайри. Ахмад посчитал план недостаточно практичным или подходящим «для проблемы такого масштаба» и вежливо отклонил его^{19}. Усаме бен Ладену это не понравилось, и он ушел, расстроенный и разгневанный. А когда он узнал, что вместо мусульманских бойцов, которых он организовал, обучил и воспитал в Афганистане, Саудиты пригласили американцев, он был возмущен. Так началась его борьба против аль-Сауд. В доктрине Усамы бен Ладена правящая в Саудовской Аравии семья стала изображаться как антиисламская. Он даже называл короля политеистом^{20}. Несмотря на официальное одобрение улемов, не все в Саудовской Аравии поддержали решение короля. Кое-кто открыто выступил против него. Но большинство защищало позицию Саудитов.

После того как международная коалиция выбила Ирак из Кувейта, американские военные сохранили свои базы для контроля за выполнением санкций и охраны бесполетных зон в Ираке. И это легло в основу одной из главных претензий Усамы бен Ладена к аль-Сауд. В своей фетве он писал, что «саудовский режим предал умму и присоединился к неверным, помогая им… в борьбе против мусульман… Открыв Аравийский полуостров крестоносцам, режим ослушался и начал действовать против того, что было предписано посланником Бога»^{21}. С его точки зрения, семья аль-Сауд превратилась в нелегитимных правителей, а следовательно, ее режим и поддерживавшие его американцы могли являться законными целями жестоких террористических атак^{22}.