Save Man

Как ни странно, но паника уступила место апатии. Наглотавшись дыма, из последних сил хватаясь за ускользающее сознание, парень понял, что в доме он все-таки был один, иначе дверь давно бы открыли. Но это умозаключение не приносило Даниле никаких дивидендов ‒ перейти ко второй части плана и выбить полыхающую дверь он уже не мог, не было сил.

Самым страшным для Данилы было понимание того, что он не теряет сознание. Что, возможно, через несколько секунд он просто заживо сгорит в этом, как ему казалось раньше, «спасительном» пламени. Что ж, такого конца парень не ожидал, но и назвать его трагическим он тоже не мог. В конце концов, вся его жизнь не отличалась спокойствием и размеренностью, а смерть, так или иначе, принесет ему избавление.

Данила улыбнулся этой мысли и успокоился окончательно. Тело уже не чувствовало боли от подкрадывающегося огня. Перед его глазами в последний раз промелькнули лица тех, кого ему посчастливилось вытащить из лап смерти, а последним лицом, всплывшим в его угасающем сознании, было лицо той, кого он успел полюбить за столь короткое время. Это было самое прекрасное лицо на земле. Одними губами он прошептал Свете:

– Прости, я не смогу достроить мост… ‒ и через секунду потерял сознание.

***

      Да где же эта чёртова улица? Воронов уже двадцать минут колесил по глухому дачному поселку. Ни номеров домов, ни тем более улиц на обветшалых заборах обозначено не было. Навигатор с грехом пополам довел его до нужного населённого пункта, но дальше дело застопорилось. По данным, переданным ему айтишниками Сидорова, последний раз телефон Светланы засветился где-то в этом дачном поселке. Сергею даже выслали точные координаты, но на местности они совсем не помогли. Судя по GPS, нужная ему точка находилась в поле, а не на улице Рябиновой, дом 8, как отчитались ему по телефону. Дачный поселок оказался небольшим, так что Воронов решил не терять времени даром и проехаться по каждой улице. Глубокие колдобины вперемешку с наспех вкопанными поливными трубами не давали делать это быстро, так что ему то и дело приходилось сбрасывать скорость до минимальной. Времени было в обрез, и эта последняя ниточка, которую решил потянуть Воронов, грозила вот-вот оборваться.