Save my soul (СИ)

– Если хочешь, можешь называть меня Йен, – ответил рыжий, радуясь тому, что смог отвлечь мальчика от истерики хотя бы на несколько минут. – А как мне звать тебя? – надеясь на удачу второй попытки, спросил он.

– Микки, – ответил малыш, протягивая Хранителю свою маленькую ручку.

– Красивое имя, – пожимая крохотные пальчики своей горячей ладонью, проговорил зеленоглазый, улыбнувшись.

– А твое все равно дурацкое, – пробормотал Микки, вновь возвращая свою руку на колено.

Tbc…

_______________________________________

* Иэн (Ian; Iain; Eian) — имя гэльского происхождения, шотландский вариант имени Джон/Иван. Восходит к древнееврейскому имени Yochanan (Иоанн). Ирландское значение имени — «бог милостив», значение в иврите — «дар божий».

========== 1. Вопросы ==========

Три недели спустя.

– Йен, а моя мама теперь живет там, где ты? – спросил Микки, разглядывая серебристый шарик, паривший над его ладошками, сложенными ковшиком, пытаясь в завитках полупрозрачной дымки отыскать силуэт какого-то животного или предмета.

– Нет, – ответил Хранитель, взмахом руки преобразуя сферу в руках мальчика в форму жирафа, отмечая восторженный блеск голубых глаз, потухших почти месяц назад, прекрасно зная, что подобное развлечение было любимым у Микки. – Твоя мама живет за границей неба, малыш, а я всего лишь на облаке, – объяснял он, совершая очередное движение пальцами, заставляя «жирафа» спрыгнуть с руки мальчика, и, приземлившись на мягкое покрывало, расхаживать по кровати.

– А облако… оно такое же, как это? – задал свой следующий вопрос ребенок, после продолжительного молчания и одного взгляда на звездное небо, выглядывающее из-за неплотно задернутых штор единственного окна в его комнате.

Микки Милкович временно проживал у своей тети. Выделенная малышу спальня находилась на мансарде ветхого домишки, переполненного жильцами не самого приятного контингента, но выбора у него не было. Суд над его отцом был назначен на следующий вторник, а отдавать мальчика службе защиты до вынесения приговора Мэри отказывалась.

Конечно, Микки не знал этого, ведь вряд ли пятилетний ребенок смог бы понять законодательную систему США; единственное, что знал малыш – пока он должен пожить у тети.

– Да, только намного-намного больше, – улыбнулся Йен, широко разводя руки, будто надеясь показать мальчику, насколько большим может быть облако.

Микки протянул ладошку к «жирафу», желая погладить крохотного серебристого зверька, но, как и во все предыдущие разы, тот от прикосновения лишь развеялся легким туманом.

– А почему ты не падаешь? – голубые глаза смотрели в зеленые с неподдельным интересом, пока маленькие пальчики пытались ухватить последний клуб прозрачной дымки, вновь терпя неудачу.

– Эм… – рыжеволосый замялся, не зная, как ответить любопытному ребенку. – Потому что такие, как я, могут ходить по облакам, – аккуратно подбирая слова, проговорил Хранитель, поднимая руку, чтобы создать для Микки новую игрушку, на этот раз волка.

– И летать, – улыбнулся мальчик, чуть склонив голову, широко зевая, давая понять своему необычному другу, что ему давно бы уже пора спать, – к облакам, – добавил он, потирая уставшие за день глазки и жмурясь.

– Да, – кивнул Йен, поднимаясь с кровати Микки, – тебе пора ложиться, малыш, – тихо проговорил он, подцепляя уголок одеяла вместе с покрывалом, чуть не стряхнув «волка» на пол. – Залезай, – указывая взглядом на образовавшуюся норку, улыбнулся рыжий и, дождавшись, когда ребенок займет необходимое положение, накрыл его.

– Я хотел еще спросить… – едва ворочая языком, почти проваливаясь в сон, но, не желая уступать, проговорил Микки, стараясь отсрочить расставание.

– Завтра, – пообещал Хранитель, заправляя свисающие края одеяла под матрас.

– А ты придешь? – с надеждой в голосе и голубых глазах спросил мальчик, хватаясь за теплую руку Йена.

– Конечно, – заверил его рыжий, сжимая тонкие маленькие пальчики в своей ладони и аккуратно укладывая ручку малыша тому на живот. – Мне пора, – убирая отросшую челку с нахмуренного лобика, произнес зеленоглазый, в последний раз улыбнувшись своему подопечному, создавая облако за своей спиной. – Я оставлю его здесь, пусть охраняет твой сон, – взмахнув рукой, он заставил «волка» взобраться на подушку Микки и улечься возле его головы. – До завтра, – прошептал он, отмечая, что веки мальчика не могут больше оставаться открытыми, и сделал шаг назад, растворяясь в серебристом дыме.

Засыпая, Микки Милкович думал об облаках и небе, пожалуй, впервые за продолжительное время, не вспоминая той роковой ночи.

Но, проснувшись в кромешной тьме с застывшем на губах криком, он не смог сдержать слез, в призрачном тумане рассевшегося от неосторожного движения «волка» рассмотрев силуэт своей мамы, вновь навестившей его во сне.

Йен вернулся на следующий день, как обещал.

Он всегда выполнял обещания, данные своему подопечному.

Поправляя полы серо-голубой мантии, Хранитель подошел к кровати, наблюдая за ребенком, увлеченно что-то царапающим грифелем на пожелтевшем листке бумаги, не решаясь прервать его.