Савмак. Пенталогия (СИ)

  Совершив ежеутреннюю молитву и жертвоприношение барана Гойтосиру, и наскоро подкрепившись остатками вчерашнего обильного ужина, Палак, пожелавший лично присутствовать при обмене, а заодно рассмотреть поближе вражеские укрепления, поскакал неспешной рысью на восход в сопровождении вождей, тысячников, друзей и телохранителей - всего больше тысячи человек. В середине этой кавалькады катилась по изрытой копытами дороге кибитка боспорского посла и скакали десять его охранников-сатавков, которым перед выездом из табора вернули оружие. Но прежде с ними переговорил царь Палак, похвалившийся численностью и мощью своего войска и велевший передать вождю Оронтону и скептухам сатавков свой настоятельный совет покинуть обречённого Перисада и скорее перейти на сторону своих кровных родичей.

  Палак остановил коня около пустого постоялого двора - примерно в двухстах шагах от закрытых ворот и стены, с которой на приближавшихся скифов с опаской глазели сотни греков в сверкающих отполированным металлом шлемах.

  Дионисий с десятком сайев галопом поскакал к воротам, перед которыми не было привычного моста. Остановившись на краю рва, Дионисий коротко переговорил со стоявшими над воротами боспорскими вождями и поскакал обратно. Вернувшись к царю, он доложил, что боспорцы не откроют ворота и не перекинут мост, пока скифы не отъедут на пять стадий - здесь может остаться не больше сотни. Оставив возле себя Тинкаса с бунчуком, главных слуг, брата Лигдамиса, дядю Иненсимея, тысячников, вождей и полсотни телохранителей, стороживших за их спинами кибитку Полимеда и сатавков, Палак велел остальным отъехать назад на тысячу шагов.

  Вскоре боспорцы отворили ворота, вынесли на руках и перекинули через ров дощатый помост.

  Как и было вчера договорено с Дионисием, первой выехала из ворот одвуконь сотня ториксаковых сайев - без самого Ториксака и без оружия. Удержавшись от желания пустить коней в галоп, они проскакали отделявшее их от царя и вождей расстояние сдержанной рысью. Прокричав вразнобой виноватыми голосами здравицу царю Палаку, они съехали с дороги и встали лицом к воротам справа от царя и его отряда. Палак велел отпустить сатавков. Те порысили с поднятыми копьями к мосту и, как только скрылись в узкой пасти ворот, оттуда выехал в сопровождении двух вооружённых сайев Главк. Подъехав к раскрывшему с приветной улыбкой объятия Палаку, Главк соприкоснулся с ним щеками, пожал руки Лигдамису и Иненсимею, обнялся и "поцеловался" щеками с братом Дионисием.

  По команде Палака охранники освободили дорогу полимедовой кибитке. Сидевший с самого выезда из скифского лагеря на облучке рядом с возницей-сатавком Полимед молча отвесил царю Палаку прощальный поклон. Проехав шагов пятьдесят рысцой, дальше кибитка рванула галопом. Как только она проскочила ворота, оттуда выехали две пароконные телеги, а за ними - сотник Ториксак и два его полусотника. Едва они оказались за рвом, греки утянули мосток обратно за стену и с лязгом захлопнули обшитые снаружи почерневшими медными полосами воротные створы.

  Приветствуя Палака, Лигдамиса, Иненсимея и остальных, Ториксак выискивал в толпе вождей отца. Заметив его недоумевающий взгляд, Палак пояснил, что вождь Скилак с напитами и десятитысячным войском Марепсемиса и Эминака послан захватить Феодосию. Тем временем воины Ториксака торопливо разобрали из телег своё оружие: щиты, копья, мечи, акинаки, гориты.

  Отправив Ториксака с его сотней, Тинкаса с царским бунчуком, тысячников и вождей в табор и назначив Лигдамиса в своё отсутствие старшим над войском, Палак решил проехаться вдоль Длинной стены и попытаться отыскать в ней слабые места. Взяв с собой только виночерпия с запасом вина, конюха с парой запасных коней, оружничего, глашатая, всегда и везде сопровождавших царя, а также Иненсимея, Главка, Дионисия, три десятка молодых друзей и три сотни телохранителей, он неспешно порысил к Меотиде, держась на расстоянии полёта стрелы от тянувшейся справа по гребню невысокого, поросшего густой травою и колючими кустами вала серой зубчатой стены, перемежаемой через каждые 150-200 шагов прямоугольными башнями. По пути Палак выслушал подробный рассказ Главка о его пребывании в Пантикапее.

  Выехав на высокий обрывистый берег Меотиды, вогнутый, подобно гигантскому луку, в южную сторону, Палак и его спутники выяснили, что обойти стену понизу морским побережьем, как они рассчитывали, не получится: нигде за стеной, сколько хватал глаз, не было видно удобного выезда наверх; боспорцы просто всех их там перестреляют и забросают с кручи дротиками и камнями.