Савмак. Пенталогия (СИ)

  - А почему бы тебе не выпросить её на часок-другой у царевны? - присев на край лежака слева от Ктиста, предложил Ламах. - Думаю, царевна не откажет двоюродному брату в такой мелочи.

  - Ох, не знаю! Они неразлучны как сёстры и, мне кажется, в роли старшей как раз нубийка. Элевсина непременно спросит её согласия и не пойдёт против её желания. В этом-то и беда! - вздохнул огорчённо Делиад. - Ладно, давайте пока потарахтим.

  Ктист, потянувшись, мигом передвинул столик от стены в проход между лежаками, затем извлёк из висевшей на поясе кожаной сумки и положил в центре столешницы короткий бычий рог и два кубика, вырезанных из лошадиного копыта (на сленге игроков они назывались "бочонками"), приглашая Делиада, как старшего по званию, начать игру. Чаще всего кубики помечались небольшими углублениями - от одного до шести на каждой грани. Иногда - первыми шестью буквами. У Ктиста грани были помечены линиями: одну грань линия пересекала по диагонали, на другой две линии пересекались крестом, на третьей был вырезан треугольник или "дельта", на четвёртой - "снежинка" из четырёх перекрещивающихся в центре линий, на пятой - пятиконечная "морская звезда", и наконец, на шестой - "решётка" из трёх вертикальных и трёх горизонтальных линий. Играли чаще всего двумя, иногда одним или тремя кубиками. Несчастливый бросок, при котором выпадали единицы, на игровом сленге назывался "собака", а победный бросок, когда выпадали шестёрки, звался "афродита", но многие, и в первую очередь воины, предпочитали именовать его "ника".

  Поскольку Ламах и Ктист деньгами были не богаты, договорились играть "по маленькой" - по халку на бросок. Первым метал кости Делиад, за ним Ктист, последним Ламах. Тот, у кого выпадало больше очков, царапал ножом на столе возле себя две вертикальные черты, проигравшие - по одной горизонтальной. По окончании игры производили подсчёт и расплату.

  - Жаль, что нубийка принадлежит царевне, а не царевичу, - сказал Ктист после очередного победного броска Делиада.

  - Это почему? - удивился тот.

  - Если бы она принадлежала царевичу Перисаду, ты, с твоей удачей, мог бы выиграть её в кости. Хе-хе-хе! - пояснил, ухмыляясь, пентаконтарх.

  - А что - это мысль! - оживился Делиад. - Пожалуй, можно будет попробовать сыграть с Элевсиной.

  - Сыграй с ней сперва на деньги, чтобы увлеклась, - посоветовал Ламах. - А потом поставь какую-нибудь красивую безделушку, до которых так охочи все девчонки, за ночь с нубийкой.

  Через полчаса - игроки только успели войти во вкус - заглянувший в комнату воин, которого Делиад отправил караулить приход хилиарха, доложил, что Гиликнид только что прошёл в свой кабинет.

  После того как Ламах сделал заключительный бросок, игроки рассчитались, и Делиад, позвав с собой Ламаха, отправился к хилиарху. Ктист проводил выбившегося в любимчики приятеля неприязненным взглядом.

  - А, Делиад! Входи. Ну, с чем пожаловал? - обратился Гиликнид к остановившемуся у распахнутой рабом-секретарём двери юноше, придав голосу максимальную любезность и мягкость, с какой разговаривал обычно с обоими Перисадами.

  Сделав несколько шагов вперёд, Делиад, подождав, пока раб бесшумно прикроет дверь, указал рукой на вошедшего вместе с ним Ламаха.

  - Вот. Хочу назначить декеарха Ламаха пентаконтархом. Считаю, своими действиями в Феодосии он заслужил повышение.

  - Гм! Это что ж такого героического он там совершил, кроме того, что на пару с тобой не смог обуздать скифского жеребца? - растянул тонкие губы в насмешливой ухмылке хилиарх, вогнав смутившегося юношу в краску. - А впрочем, это твоя сотня, ты в ней хозяин. Если считаешь, что Ламах достоин быть пентаконтархом, пусть будет. Ламах вояка опытный. Сколько ты уже у нас служишь, Ламах?

  - Тринадцатый год, хилиарх! - выпятив, как полагается при разговоре с высоким начальством, грудь, отчеканил Ламах.

  - Вот! Я не возражаю. Лишь бы в сотне был порядок, - подвёл черту Гиликнид.

  Делиад обменялся быстрым взглядом с Ламахом, победно ему улыбнувшись: "Вот видишь - дело сделано!"

  - Но тогда в моей сотне один пентаконтарх лишний, - обратился он опять к Гиликниду. - Надо бы пентаконтарха Педания перевести в другую сотню.

  - В других сотнях должности пентаконтархов все заняты, - возразил Гиликнид.

  - Как же быть?

  Хилиарх снизал неопределённо плечами.

  - Если так уж захотелось повысить Ламаха, одного из пентаконтархов придётся понизить в декеархи. Решай сам... Ну что, у вас всё?.. Можете идти.

  Ламах и Делиад разом развернулись через левое плечо. Толкнув дверь, Ламах пропустил вперёд командира.

  - Ламах, вернись! - услышал он скрипучий голос хилиарха уже за дверью.

  Вновь распахнув дверь, Ламах замер на пороге, вопрошающе глядя в глаза Гиликниду.

  - Ты, Делиад, ступай, - мягко приказал он остановившемуся вполоборота за спиной Ламаха юноше. - А ты закрой дверь и подойди ближе, - обратился он к Ламаху после того как Делиад проследовал мимо стола секретаря к выходу в коридор.

  - Ну как твоя нога? Хорошо срослась? Не болит? - спросил Гиликнид, внимательно разглядывая массивную подошву левого скифика подошедшего к его креслу Ламаха.