Сбежать от судьбы или верните нам прошлого ректора! (СИ)

– По-моему, ты зарвалась, тварюга падонистая, – сладко сказала я. – Мы с тобой как договаривались? Ты меня слушаешь, и я обеспечиваю тебе свадьбу с ректором. Все просто. Но нет же! Тебе обязательно надо влезть и все испортить! Поручусь ли я за то, что ректор на тебе женится, да что там женится, просто с тобой переспит? Нет. Ты делала все с точностью до наоборот всему тому, что я говорила тебе. И я что-то не припоминаю, что бы в нашем договоре были такие пункты, как выход моей сущности, настраивание против меня моих же друзей и отравление! Может я что-то пропустила? Дай подумать... Погоди-ка, нет! Такого просто не было!

Я сложила руки на груди.

– Короче так. Запомни вот это очаровательное создание, – я показала пальцем на девушку-кошмарик. – Потому что если ты еще раз, еще хоть раз сделаешь что-нибудь из ряда вон выходящее, она будет очень рада с тобой побеседовать.

Удовлетворенно посмотрела на Аду. Повернулась к кошмарику.

– Особо ее не мучай. Максимальное физическое повреждение – царапина. Понятно? Мне она нужна в трезвом уме. Потом сразу в зеркало, – и уже Аде: – Сладких снов, золото мое.

Дверь я закрывала под крики этой твари, чувствуя себя отомщенной. Теперь она не посмеет и пальцем ткнуть в мою сторону!

Стала волнами накатывать усталость. Ой, надо скорее бежать в комнату, а то усну прямо в коридоре.

Наутро меня вызвали в кабинет к ректору, где наругали за использование магии без присмотра преподавателя, и назначили наказание: запечатывание сил на неделю. Я, было, заикнулась про то, что это незаконно. Но ректор продемонстрировал мне устав, где собраны все санкции, а затем открыл последнюю страницу, которая была заверена самим королем. Желая рвать и метать от бессилия, я зло смотрела на аморта, а тот виновато сказал: «Такие правила». В общем, меня опечатали. Парней, как и обещала, помутузила денек, а утром сказала, что ни капельки не злюсь, и они могут прекратить делать такие виноватые мордашки. Тут же последовала пытка обнимашками, и вот что странно: у меня опять зачесался затылок! Просто поразительно! Я отстранила от себя Колина, отошла, и боль стихла, затем подошла к нему и обняла, и она появилась! Парни подивившиеся моему странному поведению, начали спрашивать: «Что такое?». Ответив: «Не важно», задумалась. Как-то это очень подозрительно... И есть у меня даже определенные домыслы и догадки... Поймала себя на мысли, что не хочу ничего говорить парням. И ведь помню, к чему это привело в прошлый раз, но все равно никакого желания поделиться с ними проблемой не было... И я не то, чтобы не доверяла или  была обижена, пока я не могу это объяснить.

Как только занятия закончились, я пошла в почти уже родной кабинет. По привычке мило оскалилась секретарю, доведя его до икоты, постучалась и вошла. Ректор не сидел за столом, не стоял у окна, не искал что-то в шкафу, не пил чай – его вообще не было! Уперла руки в бока, сдула локон, упавший на лоб, поправила шляпу и осмотрелась. Ну и где его хмыри носят?! У меня вообще-то важный разговор!

Но вот дверь открылась, явив аморта. Заметив меня, он хмыкнул.

– А я-то думаю, чего это мой секретарь под стол спрятался...

Хмуро смотрю на него. Он тяжело вздохнул, рукой убрал волосы назад, прошел к своему столу, присел на столешницу, скрестил ноги и покорно сказал:

– Кричи.

– А чего это вы мне приказываете?! – тут же взъелась я.

– Не приказываю, а принимаю неизбежность. Ты сердитая, нога у тебя дергается, шляпа торчком стоит – короче, криков и разборок не миновать.

Я сильнее нахмурилась.

– Мне не нравится, когда мои действия предугадывают!

Он махнул рукой и ухмыльнулся.

– О, успокойся, ежик, ты как вечный сюрприз. Так что не переживай по этому поводу!

Я закрыла глаза. Так, мы ушли от темы. Собрала всю свою злость и возмущение и выпалила:

– Почему вы мне солгали?!

Открыв глаза, заметила неприкрытое удивление Даринера мин Самитрэна.

– Боги, когда такое было?

– Вы мне сказали, что метка ваша дурацкая исчезнет, а ничего подобного не произошло! Следовательно, вы солгали, следовательно, вы виноваты, так что убирайте теперь с меня эту гадость! Вот! – я даже ногой топнула.

Он рассмеялся.

– Боюсь, это невозможно...

– Что?! – от возмущения у меня даже дыхание перехватило. – То есть как «невозможно», мне, что эту мерзость до конца жизни на себе носить?!

Он улыбнулся.

– Нет, ну почему же... – скрестил руки на груди, – только до тех пор, пока не выйдете замуж.

Я облегченно выдохнула, но потом прищурилась:

– За вас? – уточнила подозрительно.

В ответ – ухмылка.

– Можно и за меня, но это не обязательно.

Тоже сложила руки на груди.

– А как это я, интересно, замуж выйду, если при прикосновении мужчин ваша метка жжется!

Он пожал плечами.

– Твои проблемы.

Зло пыхтя, подошла к нему и, ткнув пальцем в его грудь, прошипела:

– Нет, это твои проблемы. Ты мне ее поставил, без моего, кстати, на то разрешения, ты и убирай!

Он, приблизив лицо к моему, понизив голос, сказал:

– Не могу. Но даже если бы мог, не стал.

Прищурилась.

– А если вы женитесь она пропадет?!

– На тебе? – скопировал он мой тон.

– Нет! – рыкнула я.

Кивнул.