Сбежавший зверь (СИ)

— Мы наверху! — тут же отозвался Йегер. — Потерпи ещё немного, Армин, доктор Росс уже здесь. Я не позволю тебе умереть, только не снова.

Пламя свечной люстры легко колыхалось под лёгким сквозняком. Жан снял с огня котелок с кипящей водой и, придерживая его тряпкой, разлил кипяток по двум кружкам. Небольшая кухня практически мгновенно наполнилась запахами чабреца и ромашки. Закрыв чашки блюдцами, Кирштейн скрестил руки на груди и, оперевшись на край стола, спокойно взглянул на мечущегося по комнате Эрена.

— От тебя в глазах рябит, — устало проговорил Жан.

Эрен прикусил большой палец и даже ухом не повёл.

— Почему так долго? Всё ли в порядке?

Йегер сел на стул, постучал по полу ногой, но тут же резко встал и продолжил метаться из угла в угол. Когда приехал доктор Росс, тот сразу же выставил Эрена и Жана за дверь, чтобы не крутились под ногами. Он делал это всегда, но только сегодня Эрен заметил на лице Хьюберта не свойственную ему тревогу. Предчувствие плохого не покидало Йегера. Но сейчас он не был способен на что-то, ему оставалось только принять это. Принять и вновь отдаться процессу саморазрушения. Об этом говорил ему Росс, на это намекал Жан, вслух не говорила, но всегда показывала взглядом Микаса, это ненавидел Армин. Но уничижение крепко пустило свои корни в разум Эрена, и тот поддался ему и принял как часть себя.

— От того, что ты так переживаешь, ничего не изменится. — Жан снял блюдца и протянул одну из кружек Эрену. — Лучше успокойся и выпей травяного сбора.

— Да иди ты на хрен со своей травой! — прокричал Эрен и, выдернув кружку из рук Жана, швырнул её в стену — глиняные осколки посыпались на пол, оставляя на стене мокрый след.

Жан прикрыл глаза и сделал небольшой глоток.

— Надеюсь, когда Армин проснётся, ты объяснишь ему, почему его любимая кружка разбита вдребезги.

— Что за шум, а драки нет?

На кухню вошёл Росс с сумкой в руке и окинул взглядом молодых людей. Эрен кинулся к нему.

— Доктор Росс, как Армин?

— Не стоит так беспокоиться, Эрен, — ответил Хьюберт, но Эрен не мог не беспокоиться. — Не в первый раз, — продолжил он, но тут же замолк.

«И не в последний», — мысленно закончил за ним Йегер.

— Инструменты я заберу завтра, заодно и проверю его состояние. А пока нам всем стоит немного отдохнуть.

Росс откланялся и покинул дом. Жан и Эрен несколько минут простояли молча, отдавшись каждый своим мыслям, потом Кирштейн залпом допил травяной чай, вымыл кружку и проследовал к выходу, ни разу не взглянув на Эрена. И уже стоя на крыльце, перед тем, как входная дверь закрылась, сказал через плечо:

— Прими это, Эрен, иначе ты убьёшь Армина быстрее, чем это сделает сыворотка.

Эрен поймёт его слова много позже, но тогда в них уже не будет смысла.

Он тихо вошёл в комнату и присел на стул возле кровати. Армин спал под капельницей, в стеклянной бутылке которой в свете свечи тускло поблёскивала чуть желтоватая жидкость. Росс не любил вкалывать лекарство в чистом виде, предпочитая медленно прокапывать раствор, поскольку переносимость его была намного лучше.

Эрен просидит с Армином до поздней ночи, держа его за руку и боясь отлучиться хоть на минуту, потом снимет капельницу и вновь будет долго неотрывно смотреть на умиротворённое лицо, такое родное и любимое. Убедившись, что Армин будет в порядке, Эрен выйдет на пару часов прогуляться, чтобы хоть немного успокоиться, а затем вновь вернётся к другу. Он заснёт лишь под утро, когда терзаемый тревожными мыслями разум не отключится от бессилия. Эрен не любил смотреть, как спит Армин, но он дал ему обещание.

Каждый раз, когда Армин будет просыпаться, он будет рядом.

========== Глава 2. Беги, парень, беги ==========

Армин открыл глаза и уставился в потолок, на котором играли солнечные зайчики. С улицы доносились щебет птиц, людской гомон и цокот лошадиных копыт по вымощенным камнем дорогам — время шло к обеду. Взгляд скользнул по теням на стене, Армин повернул голову чуть вправо и оглядел размытые после долгого сна очертания штатива капельницы. Арлерт медленно моргнул и снова посмотрел на потолок.

«Я жив» — первое, о чём он подумал, и вытянул руку, осматривая бледную ладонь, точно хотел удостовериться в правдивости своих слов.

Это происходило уже десятки раз, но он так и не смог к этому привыкнуть. Где-то в глубине сознания ещё теплилась надежда, что этот раз уж точно будет последним. Но далее всегда следовал вопрос от внутреннего голоса: «Последним в каком смысле? Приступы уйдут? Или уйдёшь ты? Из жизни». Но Армин никогда не давал ответа.