Сборник «Гаврюша и Красивые» [2 книги]

— Да что тебе энта олимпиада?! Мёдом, что ль, намазана?! Эх, Егорка, не о том ты думаешь! Олимпиада и без нас пройдёт ровно так же, как с нами. А Царь Обезьян без тебя тыщу лет прожил, а может, и больше, и ещё столько же проживёт, не почешется! А тут у тебя семья. Семью бросать нельзя!

Домовой, разволновавшись, встал и начал широкими шагами ходить по комнате.

— Мама вот твоя. Разве она не важней Сунь Укуна? Мама тебе бутерброды с колбасой делает, чай в пакетиках заваривает, одевает тебя, следит, чтобы ты зубья свои чистить не забывал, когда болеешь ты — в аптеку бежит, сироп сладкий тебе покупает да поит тебя с ложечки. А её какой-то дурень на джипе обидел. Надо его так наказать, чтобы больше он ничьих мам обижать не смел!

— Надо, — опустив глаза, виновато ответил Егор. — Но ведь мама не разрешила никому за неё заступаться!

— Энто она вам не разрешила! А нам с Аксюткой никакого запрета не было. Она и не узнает ничего.

— Что же, мы опять маму будем обманывать, как бабушку, когда сказали ей, что в комнате в Китай играли? — засомневался Егор. — Обманывать нехорошо. Мне перед бабушкой до сих пор стыдно…

— Да не будешь ты никого обманывать! Ты маленький ещё, чтобы мстю мстить. Мы с рыжей домовихой вдвоём справимся. Так и лучше получится, и незаметней. А ты из окошка посмотришь да посмеёшься.

Капитан Красивый неуверенно кивнул.

— Аксютка, подь сюды! Будем коварные планы строить.

В ту же минуту оба домовых пропали из виду. Единственный, кто играл с Егором в тот вечер, был только говорящий кот. И вся игра заключалась в том, что мальчик тихонечко подходил к холодильнику и по одной таскал рыбу наглому баюну. Голод не тётка, если "Дружбы" нет, то и килька сойдёт, пожалуй…

Утром пошёл сильный снег. Мама Александра Александровна убежала на работу на полчаса раньше, чтобы не опоздать. Она даже толком не поговорила с Егором, только на ходу поцеловала его в щёку, сказав, что в снегопад "весь город стоит", но её директор не считает это уважительной причиной для опоздания. Следом за мамой ушла бабушка — ей как-то неправильно насчитали пенсию в собесе, и она была полна решимости "научить их всех работать". Только папа, наслаждаясь отпуском, заявил, что будет спать до обеда, и спрятался в спальне.

Глаша Красивая, выйдя из своей комнаты, оглядела троицу друзей, кивком головы проводила их на кухню, молча наложив в тарелки овсяную кашу на молоке, которую успела сварить бабушка, и налив до краёв три кружки чая.

— А к чаю что? Конфеты или варенье? — робко напомнил Егорка.

— Ничего, — сухо отрезала сестра. — Много сладкого есть вредно, зубы будут болеть.

— А коту? Что коту? Опять забыли пьйо кота, товайищи! — разнылся говорящий кот Маркс, взад-вперёд бегая по подоконнику.

Глаша, всё ещё вздрагивая от человеческой речи баюна, распахнула холодильник, развернула хрустящую фольгу плавленого сырка и бросила коту в миску.

— "Дьюжба"! "Дьюжба"! "Дьюжба-а"!!!

— В общем так, мелкота, — сказала Глаша. — Меня не доставать, я готовлюсь к экзамену. Делайте что хотите. Идите в свой Китай или ещё куда, но чтобы железку эту проклятую завтра вечером с меня сняли. Это понятно?

— Угу, — хором ответили Егор и домовые.

Довольная собой, Глаша ушла с кухни, на ходу надевая наушники.

— Ну что, — сказал Гаврюша, расправившись с кашей, — пора и нам за дела браться. Интересно, где сейчас мамин обидчик на чёрном джипе…

— Чёйный джип во двойе, товайищ! — мурлыкнул с подоконника довольный наевшийся кот. — Пьйотивный тип в нём сидит, тот самый гад, кто нашу маму объюгал!

— Ага! Тогда времени терять нельзя, нужно прямо сейчас пойти и проучить его!

— А как? — спросила Аксютка. — Мы ж так и не договорились вчера.

— Так я и сегодня не придумал ещё.

Говорящий кот в ту же минуту спрыгнул на кухонный стол, встав на задние лапы.

— Не вьемя язмышьять, товайищи! — прокричал он, грозно шевеля усами и бровями. — Даёшь йеволюцию! Не посьямим отечество! Не дадим обижать маму буйжую на "фойде"! Вся вьясть Кьясивым! Вся "Дьюжба" коту!!!

— Маркс, ты энто, поскромнее бы, Вал Валыча разбудишь…

— Он не Гейцен, его не яъзбудишь, — в запале проорал кот и, выпрямившись, запел: — Наш пайово-оз впейод летит, товайищи! В коммуне остановка-а…

— О-о-о-о! Моя оборона-а-а! — быстро сориентировалась музыкальная Аксютка.

— О-о-о-о-о!!! Моя обойона-а!!! — с восторгом поддержал новую песню картавый Маркс и, соскочив со стола, бросился в прихожую.

— А ты в окошко смотри, что будет, — шепнул Гаврюша Егору и побежал за котом. Визжащая рыжая домовая радостно кинулась следом. — Ну и прикрой нас тут по-братски…

— Мелкий! Вы чего тут шумите опять? — Недовольная Глаша заглянула на кухню и увидела, что Егор, как примерный мальчик, тихо сидит за столом, прихлёбывая чай, и даже не болтает ногами.

— А где эти… дружки твои рецидивисты? — спросила Глаша Красивая.

Егор улыбнулся и пожал плечами. Типа это тайна…

— Ладно. Только не сломайте ничего. И потише тут!

Глава двадцать вторая Месть не всегда подают холодной. Некоторые любят погорячее…