Сборник «Гаврюша и Красивые» [2 книги]

Они самостоятельно сопроводились к выходу, а четвероногий ученик Гаврюши лично помог им одеться. Но честный Егорка всё-таки порылся в карманах, вытащил из штанов потрёпанную конфетку и протянул дымчатому коту.

— Спасибо большое! Моя мама говорит, что воспитанный человек должен быть благодарен тем, кто ему помогает. В следующий раз я привезу вам бабушкину валерьянку. Говорят, коты её любят…

— Как это мило! Твоя правда, любим, — чуть не прослезился Котофей, незаметно передаривая конфету кошке-официантке. — Счастливого пути, парни!

Картаво мурлыкая под розовый нос «С Интейнационалом восстанет йод людской…» и высоко задирая хвост, Маркс повёл друзей сложно сплетённым клубком переулков, улочек, переходов и задних дворов. Где-то вдалеке ухали филины — ночной патруль на довольствии у леших. Всегда кто-то должен следить за порядком…

— Гаврюша, а конфета за кота-баюна — это не слишком мало? — не удержавшись, шёпотом спросил мальчик. — Если я расскажу маме, она может нас обманщиками назвать…

— А без обмана да хитрости и русской сказки нет, — уверенно ответил домовой. — Иван-царевич, к примеру, тот ещё воришка был. Яблоки молодильные спёр, Елену Прекрасную умыкнул, жеребёнка у Яги свистнул, кто он после этого?

— Пират?

— Русский народный герой!

Совсем близко в чёрном небе угукнул пролетающий дозором филин. Все трое замерли. Кажется, на этот раз пронесло, но дальше, боясь разоблачения, двигались молча.

В любом, даже самом серьёзном заборе найдётся фальшивая доска, бревно или камень, прикрывающие вход (или выход, с какой стороны поглядеть). В частоколе, охраняющем Баюн-центр, было то же самое. Маркс нащупал нужный столбик, надавил плечом как следует, открылся проход в пять брёвен, и вот вам пожалуйста — свобода!

Правда, оставалось последнее препятствие — покрытый льдом ров. Никакого мостика поблизости не было, и опасность заключалась в том, чтобы перейти замёрзшую реку с берега на берег. Егорка вспомнил, как по дороге сюда домовой предупредил его ни в коем случае не выходить на лёд. И вот вам нате! Чего сторонились, на то и напоролись.

— А что там? — решился спросить мальчик. — К-кто там живёт, под водой?

— Знамо кто, водяной! — нервно ответил Гаврюша. — Я разве не говорил? Да он зимой сонный и соображает плохо, не бойся. Пройдём по-тихому, кота первым запустим, потом ты, а я последним пойду.

— Почему последним? — спросил Егор, пытаясь оценить степень риска.

— Так ведь я самый тяжёлый, — объяснил бородатый приятель — Вдруг меня лёд не выдержит? Представь, что будет, если я первым пойду и провалюсь? Тогда все пропадём!

— Гаврюша… — Мальчик обнял домового. — Знай, что бы ни случилось, ты настоящий друг!

— А то! Ну что, Маркс, слышал? Тогда вперёд!

Впервые за весь их путь кот перестал мурлыкать (вместо «мур-мур-мур» у него выходило «муй-муй-муй») и мягко, осторожно ступил на гладкую, холодную поверхность. Уши его превратились в локаторы, улавливая малейший звук, самый тихий шорох и скрип. До середины реки он крался, а затем припустил что есть мочи, и вот уже сидит баюн на другом берегу и гордо вылизывает… заднюю лапу.

— Я знаю, ты храбрый и смелый! — подбодрил первоклассника домовой. — Иди и ничего не бойся. Главное, не останавливайся. Встанешь — пропадёшь.

Егор почти не дышал, так ему было страшно. Сделал один шаг, второй, третий, четвёртый… Вот и середина, и сердце так стучит, словно на волю просится. А вдруг водяной их услышал? Вдруг нарочно ждёт самого большого, толстого и вкусного из них? Нет, уж лучше ни о чём таком не думать. Егорка зажмурился и тоже припустил со всех сил к противоположному берегу.

Тишина. Лёд не тронулся. Никто из проруби не выскочил, за ногу не ухватил, в речку не уволок.

Мальчик погладил довольного Маркса и помахал Гаврюше рукой. Домовой храбро ступил ногой на лёд, и… в морозном воздухе раздалось слабое потрескивание. О нет!

Лёд ломался под тяжёлым Гаврюшей, как свежая вафля, с каждым новым шагом громче и веселее. Рыжий домовой сплюнул и побежал изо всех сил. Его маленькие ножки мелькали так быстро, что казалось, будто бы он катится, а за его спиной росла полоса развороченного льда…

— Держись! — крикнул Егор, храбро вставая на самый край берега и протягивая другу руку.

Чудом ему удалось дотянуться до Гаврюши. Кот пришёл на помощь, и общими усилиями они выдернули домового на берег, когда тот уже был готов соскользнуть в воду.

— Ай, спасибо! От всего Берегового Братства, — с чувством пропел рыжий «флибустьер» и добавил: — А теперь закройте уши, голубя вызывать буду!

— Это как? — тут же заинтересовался Егор. — Ты ведь сказал, что они каждый час пролетают, как по расписанию.

— Это рейсовые, а мы частника тормознём, — пояснил домовой и сунул пальцы в рот.

Кот свернулся клубочком и прикрылся лапкой, мальчик надел капюшон и зажал уши ладонями. Домовой набрал полную грудь воздуха и свистнул — громко, лихо, с переливами, как Соловей-разбойник.