Сборник «Гаврюша и Красивые» [2 книги]

— Кабальетос-монтсерратос, — не задумываясь, подсказал домовой и хитро зыркнул на Егора.

— Кабальетос-монтсерратос, — послушно повторил инспектор и с подозрением поинтересовался: — И чего сие обозначает?

— Написано так, — обиженно сказал Гаврила. — Нам, недоучкам, всё знать не полагается.

— А вот это правильно, — согласился Кондратий и удовлетворённо захлопнул книгу. — Вот и всё. Словил, так уж по заслугам.

Одним прикосновением волшебного жезла колпак пришёл в нормальное состояние, а пенсне исчезло за ненадобностью. Довольный как никогда, Кондратий повернулся к мальчику и доверительно попросил:

— Приглядывай за ним, деточка. — И тут он схватился за поясницу. — Ой-ойй!

Егор вспомнил, что держит в руке тюбик с лекарством, и протянул его дедушке.

— Ох, спасибо, внучек! Спасибо! Ой! Да чтоб меня… — Волшебник отдышался и посмотрел на тюбик, пытаясь разобрать, что на нём написано. — Чего только не придумают?! Чудеса.

Затем он почесал поясницу волшебным жезлом, подобрал книжку и утопал в сторону кладовки. Вспышка зелёного света — и чародейный инспектор Козлюк вернулся в свой мир.

В тот же момент раздались шаги и на кухне включилась лампочка.

— Егорушка, ты чего? Сидишь тут в темноте один! Миленький мой, что с тобой случилось? — Мама нагнулась к сыну и посмотрела ему в глаза. — Ты не заболел?

— Нет, — спокойно ответил мальчик, обнимая её за шею. — Приходил старенький маг по имени Кондратий, по отчеству Фавнович, по фамилии Козлюк, отнял у Гаврюши азбуку и прочитал запретное заклинание, чтобы Гаврюша больше не колдовал.

— Какой же ты у меня фантазёр. — Мама вздохнула с лёгким оттенком зависти.

— Он очень старенький и очень больной. Я о нём позаботился. Мам, а папа не будет ругаться? Я отдал ему папину мазь.

— Егорка, хватит, пошли спать, а? — Александра Александровна погладила сына по голове. — Успокойся, с папой я как-нибудь договорюсь.

— Он ушёл через кладовку и просил меня приглядывать за Гаврюшей.

— Хорошо, хорошо, будем вместе приглядывать.

Мама отвела сына в детскую, спела колыбельную, и он уснул, а разбудила по телефону, когда зимнее солнце светило в окно. Мальчик встал от трелей звонка и быстро снял трубку.

— Алло…

— Егорушка, ты проснулся?

— Да, мама.

— Всё хорошо?

— Конечно.

— Мы с папой на работе, Глаша в институте, — перечислила мама. — Потерпи, пожалуйста, два-три часика один, пока бабуля в поликлинику съездит. Завтрак на столе. Только обещай, что ничего не случится!

— Ничего не случится, мам. Гаврюша ведь теперь не колдует.

— А что у тебя там гудит?

Кто-то пользовался их новеньким пылесосом, купленным несколько дней назад. Егор заглянул в гостиную и обнаружил там домового, который сердито пылесосил бабушкин диван, к великому неудовольствию кота.

— Мам, это Гаврюша, он убирается, — честно доложил Егорка.

— Ах да… — вздохнула мама. — Ладно, мне пора. Умывайся, чисть зубы… Кстати, мне звонили из школы, карантин продлевают до Нового года.

— Правда?! — Её счастливый сын чуть до потолка не подпрыгнул. — Спасибо, волшебная палочка!

— Милый мой, ты неисправим. — Александра Александровна положила трубку.

В отличие от счастливого первоклассника, которого ждала дополнительная неделя каникул, домовой явно встал не с той ноги. Он вёл себя так, словно хотел переделать все домашние дела до прихода бабушки. Ночной визит чародейского инспектора здорово подпортил ему настроение и нервы. Как тут не расстроиться? Ведь лишили главной радости — волшебства! Рыжий домовой отводил душу в уборке…

Однако баюн не желал, чтобы на нём отыгрывались.

— Пйекйати это немедленно! — заорал кот и выключил пылесос, ударив по кнопке лапой. В резко повисшей тишине его голос зазвучал особенно значимо. — Ты в диване скойо дыйки напылесосишь! Я категойически пйотив! В конце концов, товайищ, возьми себя в йуки!

Красивый-младший поддержал Маркса:

— Гаврюша! Я знаю кучу игр, в которых не нужны заклинания, пойдём, а?

— Без колдовства оно не круто и азарт не тот, — подтирая нос рукавом льняной рубахи, буркнул домовой.

— Кйуто-некйуто! — передразнил кот. — Тебе тйиста лет, а ему — семь! Ещё семь пйойдёт, ты и не заметишь, а он, — баюн показал на Егора, — уже не попйосит тебя с ним поигйать!

Домовой стоял чернее тучи. Убеждать его сейчас было бесполезно. Гаврюша молча засучил рукава и схватил пылесос под мышку.

— А вот нарочно наколдую! Зря я, что ли, Кондрашкино заклинание портил? Вот возьму… и… и в слона эту штуку превращу. Думаете, слабо?

— Слоны катастйофически огйомны, — осторожно напомнил баюн. — А что, если пол его не выдейжит?

— Карликового наколдую! Новый вид, камышовой расцветки!

— Вайиант.

— Тебе же запретили! — разволновался Егор.

— Без колдовства не круто, — повторил бывший ученик чародейской школы и вышел из комнаты, унося будущего слона с собой. Шланг с насадкой волочился за ним хвостом.

Спустя минуту по квартире прокатился мощный африканский вопль. Кот шипел и пятился на задних лапах, а Егор… Ну, мальчик и раньше знал, что надо слушаться старших, а запрещённое колдовство — не самая лучшая игра на свете.