Сборник «Гаврюша и Красивые» [2 книги]

— Здравствуйте, дорогие родители Красивые! — донеслось из подъезда зычное приветствие Дедушки Мороза. — Вот и мы тут как тут, и сынок ваш Егорка со мной, и Гаврила-домовой. А видел кто-нибудь здесь Снегурочку?

— Да, — хором ответили папа и мама, на автомате пропуская в дом вновь прибывших. — Глаша-а! К тебе пришли!

— Стойте, стойте! Без меня не начинать! — приказным тоном потребовала бабуля, поднимаясь по лестнице. — Я, между прочим, нам всем ёлку добывала.

Пока Вал Валыч с женой тихо выясняли друг у друга, кто же всё-таки заказал Деда Мороза на дом, Гаврюша под шумок расколдовал Маркса. Кот чихнул, с чувством проклял всех на свете и побежал на кухню успокаивать нервы чем-нибудь сырно-колбасным.

Егорка поспешил в гостиную, чтобы включить в розетку ёлочную гирлянду. Вслед за ним вошли красная от смущения Глаша, Дед Мороз, родители и бабуля.

— Вы у меня в этом году первые! — торжественно начал дедушка. — Спасибо Гаврюше с Егором, а то не видать бы нам с вами Нового года.

— Простите, это вы о воображаемом друге нашего мальчика?

— А, так вы в него не верите, что ли? Ну, смотрите…

Дед Мороз пристукнул по полу волшебным посохом, и у взрослых словно открылись глаза. Прямо перед ними, смущённо переминаясь с ноги на ногу, стоял невысокий рыжебородый мужичок, метр с кепкой в прыжке. Глаза хитрющие, одёжка простенькая, в руках переливающийся огоньками волшебный жезл…

— Гаврила Кузьмич, ваш домовой. — Мужичок пожал руку Вал Валычу.

— Ваш домовой, Гаврила Кузьмич, — манерно раскланялся он перед мамой.

— Гаврила Кузьмич, домовой ваш. — Бабушке он даже ручку поцеловал.

Взрослые онемели. Говорить что-либо в связи с новыми откровениями было чревато. Папа попросил ущипнуть его. Мама ущипнула от души, Вал Валыч подпрыгнул и наступил ей на ногу. В результате оба убедились, что не спят. Бабушка поверила и так.

— Ну, раз все мы перезнакомились, так чего мы стоим?! — спросил Дед Мороз. — А ну-ка давайте попросим все вместе: ёлочка, гори!

Как ни странно, все Красивые плюс бабушка дружно начали скандировать детскую кричалку. На третий крик "Ёлочка, гори!" Егор аккуратно щёлкнул выключателем. Ёлка вспыхнула, гирлянды весело заиграли в пушистых ветках, отражаясь на красной пластмассовой звезде. Все радостно заулыбались и захлопали в ладоши!

— Хорошо, что остались чудеса, которые можно творить и без волшебной палочки, — тихо прошептал мальчик, с тёплой улыбкой глядя на свою семью. — И просто замечательно, что у меня есть все они, и Гаврюша, и кот… Кстати, а где Маркс?

Домовой подмигнул ему, типа сейчас приведу. И с ходу безошибочно определил местонахождение баюна. Разумеется, кухня!

Голодный с дороги котик вылакал нелюбимое молоко из миски и теперь сидел на хвосте, гипнотизируя холодильник:

— Откйойся. Откйойся. Откйойся. Откйойся…

— Ну ты даёшь, брат-кошурат! — усмехнулся Гаврюша. — Там такое происходит, а ты всё о сосисках думаешь!

Кот медленно обернулся на голос, изображая смертельную обиду.

— Это было так бесцейемонно с твоей стойоны… — надменно прошипел Маркс.

— В смысле? — недопонял домовой.

— Вот так бйать меня с собой, пйотив воли… — выгнул спину баюн. — За что?!

— А-а-а… — Гаврюше на минутку стало совестно. — Извини, я думал, тебе понравится. Приключение же!

— Понйавится? — Кот развернул одно ухо. — Ты пйав, я пйосто без ума от пейемены климата, постоянной тйаски, йиска вывалиться и пйочих удовольствий, котойых был бы лишён, оставшись дома. Файфой — это же свейхкйепкий матейиал для пйевйащения в него лучших дйюзей! Меня сто йаз йазбить могли, идиот!!!

— Маркс! Маркс! — Гаврюша, чуть не плача от стыда, бросился к баюну, схватив его за переднюю лапу. — Клянусь, я только хотел, чтобы мы все были вместе, как одна семья!

Кот воротил нос то вправо, то влево.

— Виноват! Ну, виноват я перед тобой! — падая на колени, признался рыжий домовой. — Знаю, плохо поступил! Проси чего хочешь — всё для тебя сделаю. Новый год как-никак! Баюнчик, вот прям щас исполню любое твоё желание, веришь, нет?

— Пйавда?

— Ну да, кроме мировой революции, конечно.

Маркс промолчал, затем снова уточнил:

— Любое? Любое?

— Да!

— Кйоме мийовой йеволюции?

— Да!!

— Точно?

— Да точно, точно! Говори!

Маркс покосился на холодильник и взмолился:

— Дйюжба! Дйюжба! Дйюжба!

Глава одиннадцатая, в которой Глаша становится Снегурочкой

Москва всё больше и больше погружалась в праздничное настроение, а мир сказки наполнялся всё более и более важными событиями. Спасённые Егоркой и Гаврюшей семь царевен, включая Льва-королевича и капризулю, принявшую Сахипа за заморского принца, вернулись домой. Обняли отцов, братьев, женихов, а Лев-королевич перецеловал без малого тридцать крестьянских девок. Общительный он был парень, как вы поняли…