Сборник «Глобус»

Когда Чак вернулся в город, там, на декоративной смотровой площадке с обрушенными в пропасть перилами собрались все: Катрин, умудрившаяся даже не испачкать свое откровенное платье; пошатывающийся Юрдо в искореженных доспехах, которые он с безуспешно пытался снять; рыдающая Мира, положившая голову Полоника, который был без сознания, на свои колени…

− Хватит ныть, – попыталась заставить ее замолчать Катрин, – он умер героем, и ты должна гордиться этим.

− Он не хотел умирать, он хотел жить, и того же хотел для других! − в голосе Миры явно послышалась злость.

− Надо всем срочно раздать противоядие, − скидывая поножи, в пустоту произнес сэр Андрэс.

− Ты не посмеешь! − встрепенулась Катрин и подошла к рыцарю, глядя прямо ему в глаза.

− Я совершил ужасную ошибку и ее нужно исправить… Черт, я даже не знаю, что на меня нашло!

− Если о происходящем здесь узнают в Сентрополе, ты можешь не только попрощаться с надеждами на трон, но и лишишься того, что имеешь, – сладким голоском сказала Катрин.

Тем временем я, борясь с приступом тошноты, спустился на мостовую и попытался взглядом отыскать безопасное место для яйца. Лучше, чтобы никто не знал о нем, кроме нас с Чаком, разумеется. Рядом стояли, глядя в пустоту, зачарованные маги, и кто-то из них время от времени начинал что-то бормотать. Я присел на брусчатку, прижимая к груди свою драгоценную добычу.

− Пускай, − спокойно глядя в глаза своей подруге, устало ответил Юрд. − Возможно, это даже к лучшему. Только мы все равно не сможем вернуть галеон с золотом, это все равно, что вывесить белый флаг перед Орденом.

Последние слова были адресованы мне.

− Не думаю, что теперь это так важно, − отозвался я, как завороженный глядя на Миру, в глазах которой боль смешалась с гневом. Она была – словно спичка, готовая вот-вот вспыхнуть.

− Нет, ты так не посмеешь со мной поступить! − альт Катрин вдруг превратился в бас. Глаза Юрда стали стекленеть, а движения замедлились.

− Да, дорогая, ты права… − пробормотал он.

Мира, аккуратно опустила голову Полоника на землю, вскочила и ястребом налетела на Катрин.

− Черт! − выругался я.

Вскочив, я подбежал к одному из сонных магов и вручил ему яйцо, закутанное в покрывало.

Тот принялся заботливо убаюкивать его. Немного обескураженный, я еще секунду постоял рядом, а потом услышал истошный крик Миры. Обернувшись, я увидев вошедшую в раж, с горящими магическим пламенем ладонями Катрин, хлеставшую Миру по щекам. Я на ходу превратился в дракона. Путь мне перерезал Чак и утробно зарычал.

− Отойди… − прошипел я.

− Я не могу, ты же знаешь… − тихо ответил медный дракон.

Я стоял, пристально глядя на него и слушая истошные крики Миры и наконец не выдержал. Взревев, я ринулся на Чака. У него было повреждено крыло, и он не успел взлететь, когда я, оглушив, повалил его на брусчатку. Я оттолкнул ведьму своим хвостом, но та, словно кошка, приземлилась на ноги и, сделав несколько пассов руками, создала призрачного дракона, который извергал совсем не призрачный огонь. Я увернулся от огненного столба пламени и пошел в атаку, с размаху пролетел сквозь расплывчатый образ и услышал дьявольский смех, доносящийся с земли. Зарычав, я запустил струю пламени прямо во второй огненный выпад призрачного дракона. Огонь пожрал сам себя, а где-то на границе слышимости до меня донеслась саркастическая речь Катрин, обращенная к Чаку:

– Бедняжка, твоих сил не хватило, чтобы справиться… Не беспокойся, я разберусь с ним сама, бесполезная ты ящерица!

Я слышал, как Чак застонал, и снова заметил на прямой линии между нею и призрачным драконом огненный столб от моего врага. Я ушел от атаки, а огонь полетел прямо в колдунью. Но случилось непредвиденное: Чак из последних сил закрыл собой мадам Лайму, которая стояла, как вкопанная. Она вылезла из-под кожистых крыльев и шлепнула бездыханное тело, с отвращением приговаривая:

− А ты еще на что-то годишься… Хорошая работа, моя дохлая козявка!

Я замер в ужасе, и новый удар пламени не заставил себя ждать. К счастью, он лишь задел меня, но лететь я уже не мог. Все еще пытаясь махать обгоревшими крыльями, я с размаху врезался в мертвого медного дракона и колдунью. Мы все втроем кубарем покатились к краю площадки. Я превратился в человека, в надежде, что это поможет остановить мой последний полет, что было весьма глупо. Инерция осталась прежней, а размер уменьшился. Я видел, как тело Чака, а потом и мадам Лайма сорвавшись, улетели в бесконечную бездну. Мгновение, и вот моя очередь, но кто-то схватил меня за обожженную руку, и я закричал от боли. Подняв глаза, я увидел Юрда, державшего мою ладонь. Его лицо покраснело от натуги, и на нём проступили вены. С огромным усилием Юрд втянул меня на платформу.

− Я, я не.. − еще пытался что-то сказать он, но потом согнулся пополам, упал на четвереньки и обхватил голову руками, борясь с сильнейшей головной болью уходящих чар.

***