СБОРНИК ИНТЕРВЬЮ ФРЭНКА ЗАППЫ ДЛЯ ЮНЫХ ФАНАТИКОВ

Я занимаюсь тем, что создаю разные вещи. И мне нужно участвовать в их представлении. Именно поэтому мне пришлось стать руководителем группы и гитаристом. Я был бы счастлив просто писать музыку и отдавать её кому-то ещё. Но если просто отдать, её никто не будет играть. Я это понял, как только начал сочинять.

Вы ещё и сатирик?

Да. Я композитор-слэш-социолог.

Последний вопрос задаёт 23-летняя официантка из Малибу: Вы счастливы?

Сегодня - да. Завтра - не знаю. Вчера - туда-сюда. День на день не приходится. Если говорить о средней величине, то наверное, нет. Потому что глядя на свой дом и свою собственность, можно убедить себя в том, что ты счастлив, но если смотреть новости по телевизору, то убедить себя будет трудно. Я же большую часть своего свободного времени провожу за просмотром новостей. Это моя страсть. Если я не смотрю новостные передачи, тогда смотрю сырой отснятый материал по C-Span. И это выводит меня из себя.

Перевод ©2007 8 ноября

ЗАППА О МУЗЫКЕ И ОБЩЕСТВЕ: МАТЬ ВСЕХ ИНТЕРВЬЮ (Telos Magazine, весна 1991)

Фрэнк Заппа всегда раздвигал границы того, что считается приемлемым в музыке. Хотя его основные влияния - это Варез и Стравинский, его презрение к общепринятому отношению к музыке в современной культуре и желание реагировать на него при помощи сатиры, юмора, пародии и сардонического остроумия напоминает Сати. Нижеследующая дискуссия начинается с проблемы модернизма в музыке, но сразу же после этого переходит к вопросам культурной индустрии.

Она звучит так, как будто человек пробует написать что-то точно в стиле Веберна и заполняет все пустые места. Кое-что мне понравилось, но понравилось потому, что напоминало мне Веберна. Хоральная пьеса была «сыном» Das Augenlicht, а оркестровая звучала так, как будто она взята из «Пяти оркестровых пьес» Веберна. Больше всего мне понравилась самая старомодная вещь -тональная хроматическая пьеса. Она больше походит на то, как звучал бы Вагнер, если бы он знал, что делает. Она показалась мне гибридом Вагнера и Фавра. Всё остальное в эстетическом смысле находится в области веберновской эстетики, с привкусом Берга, но без велеречивых потоков. Можно считать это приятным Шёнбергом. Однако это не показалось мне схоластикой. Мне показалось, что и в гармоническом, и в мелодическом смысле там присутствовала эстетика Веберна. Однако пустые места заполнялись совсем не по-веберновски. Я не услышал там никаких передовых композиционных идей, потому что всё, что я слышал, за исключением самой ранней (так мне показалось) пьесы - самой мелодичной - в той или иной форме повторяло музыку венской школы. Если бы я был лучше знаком с музыкой Шёнберга, я бы, наверное, мог назвать те пьесы, которые звучали как клоны. Я лучше знаком с пьесами Веберна, и услышал там много такого, что звучало как подражание Веберну. Не знаю, однако, кто сделал это первым.

Нет. Самое важное событие в современной музыке - это то, что она стала бизнесом... Мы достигли точки, когда нельзя просто сидеть и писать музыку только потому, что ты знаешь, как это делается и любишь сочинять - а потом кто-то в конце концов это послушает, потому что любит слушать, а потом, может быть, кто-то это сыграет, потому что захочет сыграть. Это ушло. Тот факт, что любой композитор должен иметь дело с механикой исполнительского мира (особенно в том смысле, какой это имеет в американском обществе), должен иметь очень большое влияние на то, что вы сочиняете. Например, одна из моих любимых теорий состоит в том, что основная причина возникновения минимализма - это сокращение репетиционных бюджетов и бюджетов на размер ансамбля. Если какой-то парень хочет что-то сочинить и при этом знает, что на репетиции у него будет всего пара минут, он ни в коем случае не станет писать большую вещь для оркестра. Для этого у него нет стимула, потому что такая вещь никогда не будет отрепетирована и никогда не будет исполнена... Какое кому дело до того, что лучше - тональность или атональность, когда настоящий вопрос состоит в том, как сделать так, чтобы твоё сочинение сыграли. Что бы это ни было.

Вы всегда считали, что Варез и Стравинский - это самые интересные источники развития современной музыки. Почему Вы предпочитаете французские новшества в современной музыке немецким?