Сборник научной фантастики. Выпуск 36

– Именно! – Когда она кричала, я не мог оторвать взгляда, я даже плохо вникал в смысл, так красив был ее профиль. – Это был настоящий принцип, вошедший в плоть и кровь народа. В свое время все – понимаете, все! – следовали этому принципу.

– Конечно, вошел в кровь, – бормочу я. – Попробуй не последовать, когда тут же вмешивается Принципиальное совещание и выворачивает вам шею так, как положено.

– А как же иначе? – удивляется она, искоса глядя на меня и все более отворачиваясь. – На то и принцип, закон природы, чтобы соблюдать неукоснительно. Все – значит все. Вбок – значит вбок. И чем больше угол поворота головы, тем разумнее личность. Все четко. Не то что сейчас, господи, хаос-то какой! Этот ваш принцип Горми – полное отсутствие принципов вообще!

– Почему? – сопротивляюсь я. – Нормальный принцип. Вы же знаете, чем заканчивалось следование принципу Сосо. Одни, стараясь быть лучше всех, так крутили головой, что сворачивали себе шеи, но подавали пример другим, и их называли принципиальными. А многие просто физически не могли, и им сворачивало шеи Принципиальное совещание. Смертельный номер! Государству нужны живые личности, а не мертвые.

– Государству нужны личности, соблюдающие принцип, – говорит она, и я вижу, как из ее левого глаза вытекает слеза. Может, и из правого тоже, но в профиль это незаметно. Пододвигаю стакан с водой и чувствую себя совершенно разбитым. Будь моя воля, я возможно и согласился бы, что принцип Сосо – лучший в мире. Но от меня-то ровно ничего не зависело, сами понимаете. Закон Горми зарегистрирован в Реестре, он действует, и что я мог сделать для этой красивой, но совершенно потерявшей рассудок женщины? Жаль мне ее стало, я видел – она отворачивается все больше, так и хотелось обежать кругом, вытереть ей слезы, но ведь я был на работе, я должен был убеждать посетителей, а не жалеть их.

– Послушайте, уважаемая, – говорю, – поймите, что принцип Сосо годится лишь для очень немногих личностей, у которых шейный аппарат так устроен, что позволяет голове поворачиваться хоть на полный оборот. Частный случай, но был ошибочно введен во всеобщий принцип. Вы должны видеть, что после введения принципа Горми народ стал здоровее…

– Разве может стать здоровее народ, поступившийся принципом? – удивляется она. – Разве может стать здоровее общество, в котором все вертят головами куда хотят?

– Но если уж смотреть в одну сторону, – резонно замечаю я, – то лучше вперед, чем вправо или назад.

– Нет! – она почти визжит. – Вперед должен смотреть тот, кто открыл принцип, а все, кто этому принципу следует, должны смотреть на того, кто принцип открыл, или назад, чтобы видеть пройденный путь и понимать, как плохо было раньше и как стало хорошо теперь!

Господи, думаю я, когда же кончится рабочий день, не могу я ее уговорить, и выгнать не могу, и сам уйти. Вот так, граждане судьи, дотянул я до конца смены и сбежал. Думал, что она больше не придет. Она пришла. Явилась и на третий день, и на четвертый. Я чувствовал, что при ее появлении у меня самого голова начинает непроизвольно поворачиваться вправо до боли в позвоночнике. Это было наваждение. Ее ничто не убеждало. В объективность природы она не верила. А я ведь тоже личность, граждане судьи. Она не давала мне работать. За три дня я не сумел зарегистрировать ни одного изобретения. Я детально изучил ее профиль: две родинки на левой щеке, ухо чуть удлиненное, но удивительно привлекательное, прическа строгая, короткая, деловая. Но нервы не выдержали.

– Послушайте, уважаемая, – я к ней все время так обращался, – вас не убеждает, что принцип Горми позволил наконец понять: шея обладает значительно большим числом степеней свободы – так биологические законы были приведены в соответствие со всеми прочими законами природы. Вы утверждаете, что не можете поступиться принципом, но ведь вы и следовать этому принципу не можете, физически не в силах, потому что это противоречит природе личности!

Она замерла, будто я влепил ей пощечину. Ей – женщине!

– Вы ответите за свои слова, – сказала она очень тихо, и у меня мороз пробежал по коже. – Для тех, кто верен принципу Сосо, нет преград. Ни в море, ни на суше.

– Принцип Сосо действительно гласит, – продолжаю я скучным голосом, – что верный принципал способен повернуть голову на сто восемьдесят градусов. Всем известны имена героев, которым это, как говорят, удавалось. Правда, сейчас мы знаем, что это было враньем, что подобное не под силу личности, если она действительно личность. Ну а фотографии, что публиковались в прессе, были просто…

Пока я говорил, ее щека становилась все более пунцовой от ярости.

– Я не могу поступиться принципом, – четко сказала она, – и докажу вам.