Сборник охотничьих и рыболовных историй. Книга 2

Вдруг залаяли собаки и вернули меня в реальность, это были наши собаки. Мы пошли на лай, пришли и на дереве увидели белку. Добыли её. Собаки опять убежали. Таким образом мы добыли пять штук до одиннадцати часов. Присели передохнуть.

– Что-то собаки убежали, может, соболя нюфтят? – сказал дядька.

Нюфтят – это значит взяли след и идут по следу, распутывая его.

– Ну-ка, племяш, послушай, по-моему, где-то лают наши собаки.

Мы прислушались, и действительно в распадке доносился голос наших собак. Мы встали и пошли на голос собак. Я начал торопиться.

– Спокойно, племяш, а то ноги переломаешь. Никуда добыча не денется. А если денется – то не наша, что наше – мы обязательно возьмём, – сказал дядя.

С этими размышлениями мы дошли до собак.

– По-моему, на соболя лают собачки, по голосу слышу, – сказал дядя Кеша.

И действительно, они лаяли немного посерьёзней, голос немного грубее, чем лаяли на белку. Подошли к месту, там такой чапыжник, глаза можно выколоть, а на суку сосны сидит соболь и урчит на собак, а те ещё больше заливаются. Дядя подошёл поближе, выстрел – и соболь упал, и слышим визг. Галка хотела его потрепать, а он вцепился ей в верхнюю губу в агонии. Мы на собак закричали, они отскочили. Нам представилась такая картина: Галка мотает головой, а соболь вцепился мёртвой хваткой и вместе с головой мотается. Мы подскочили и освободили Галку, она ещё немного поскулила и перестала, кровь с верхней губы слизывала языком.

– Но, паря, поцеловал он тебя, такой поцелуй ты запомнишь на всю жизнь, – пошутил дядя Кеша. – Племяш, ты думаешь, я просто так сказал, что она запомнит на всю жизнь, нет, она им будет мстить, и этот поцелуй им даром не пройдёт, запомнят они этот поцелуй, – продолжал дядя.

И мы рассмеялись. Осмотрев соболя, мы нашли, что это прекрасный экземпляр, тёмный с шоколадным оттенком, и жёлтая запонка на горле.

– Если всё нормально, хорошо должен потянуть, но загадывать не будем, – как бы про себя сказал дядя.

Времени уже было половина первого. Мы разожгли костёр, сварили чай, подкрепились, и я заметил, что собак опять не было.

– Но, паря, сейчас Галка начнёт им расчёсывать кудри, – опять пошутил дядя. Мы собрались и пошли в ту сторону, куда собачки убежали, и вдруг слышим лай совсем в другой стороне.

– Ой нет, только не там, там россыпи, мы никогда не возьмём соболя, он в камни уйдёт – и пиши пропало, – запереживал дядя.

– А может, это вообще белка, – сказал я.

– Да лучше бы белка была, она в камни не полезет, по голосу-то слышишь? На соболя лают. Но что, идти надо.

Действительно, начали подниматься на гору – и пошли сплошные каменные россыпи. Осторожно ступая, мы медленно продвигались на лай собак. Поднявшись на гору по россыпи, мы на другой стороне горы в метрах ста увидели своих собачек, они лаяли под большой камень. Подошли к собакам, они смотрели под огромный камень и лаяли, а Галка даже пыталась залезть под камень.

– Но, паря, понравилось ей целоваться.

И мы закатились смехом.

– Смех смехом, что-то делать надо, ты вон пойди принеси сосновых веток, выкуривать будем.

Я пошёл за ветками и увидел соболиный след, след был большой, как у собаки, но поверхностный, так как собака тяжелее соболя во много раз. Наломал веток и принёс к камню, бросил и начал поджигать.

– Соболь большой, я след видел, – сказал я.

– Это хорошо! – ответил дядя.

Дым уже валил вовсю, а соболь ни в какую не хотел вылезать, только угрожающе ворчал. Времени было уже часа три, а соболь никак не хотел покидать убежище.

– Он там уже, наверное, закоптился, что будем делать?

– Время-то много, мы должны уже повернуться носами по направлению к зимовью. Знаешь что, пальни-ка со своего ружья под камень, может, и выскочит, – сказал дядя.

– Надо собак убрать, а то дробь рикошетом глаза им повыбивает, – сказал я.

Дядя за ошейники поймал собак и удерживал. Я взвёл курок и выстрелил, соболь молнией выскочил из-под камня и большими прыжками начал уходить к большим камням, а собаки за ним. Впереди, догоняя, большими маховыми прыжками бежал Дозор, потом они скрылись из виду.

– Ну всё, ушёл под камни, мы его теперь ничем не возьмём, – досадовал дядя Кеша.

Мы поспешали за собачками. Подбежав, увидели, Дозор трепет в зубах соболя, а Галка и Сильва стараются тоже схватить его зубами. Увидев нас, пёс бросил его, и все они отскочили в сторону. Мы осмотрели соболя, это был крупный самец, но светлый амурский кряж.

– Рублей на двадцать пять – тридцать потянет, но и ладно, всё равно хорошая добыча, – сказал дядя Кеша.

Мы присели, собачки вокруг нас легли на снег. Но их надо поощрить, поработали хорошо, я достал колбасу и хлеб, а дядя Кеша сахар-рафинад. Собачки увидели и окружили нас, внимательно следя за каждым движением. Сначала дали по куску хлеба, потом колбаску по небольшому кусочку, а в конце самое любимое лакомство – это сахар, по два кусочка. Собачки всё это съели и отошли, а Галка ещё стояла и выпрашивала сахарок, смотря в лицо и махая хвостом, верхняя губа была припухшей.

– Ах ты сладкоежка, – сказал дядя и потянулся за рюкзаком.