Сборник работ. Двухтысячные

«Здравствуй, дорогая, милая и самая близкая из всего существующего в мире, Валюша!

Из моей шинели получилась очень хорошая «москвичка».

Хотел Александр Иванович подкопить деньги и на брюки, но…

С первой семьей Маринеско давно расстался, и вдруг — сюрприз.

«Получил новости: Леонора Александровна (восемнадцатилетняя дочь. — Авт.) выслала на п/я «Исполнительный лист». Могла, конечно, Лора написать мне письмо, объяснить свое положение, и, конечно, я как-нибудь бы ей помог, но, видно, дело повела ее мать так, чтобы окончательно снять с меня штаны. Но что же делать? До сего времени я получал на руки 200 рублей, а сейчас проживу и без них. 20/IV-51 года».

Мать Маринеско — старушка Татьяна Михайловна, узнав об «Исполнительном листе» на сына от его взрослой дочери, устроилась на работу, чтобы помогать сыну. Она написала письмо Сталину.

«Дорогой и любимый наш Иосиф Виссарионович!

Пишет Вам исстрадавшаяся в муках мать героя войны Александра Маринеско.

Над моим сыном нависла — ложь!

Родной наш Иосиф Виссарионович! Я становлюсь перед Вами на колени, я умоляю Вас — помогите… Утешьте сердце матери. Станьте отцом моему сыну.

Мы знаем, что Вы самый справедливый человек на земле».

Зреет тревога: «Милая Валюша! Пишу третье письмо, но ответа от тебя все нет и нет. Наверное, тебе уже надоело ждать меня».

Она ответила из какой-то северной Затейки, где работала в геолого-разведочной экспедиции. Звала к себе.

«Не было предела моей радости. Но есть ли в Затейке суда, где я мог бы устроиться старшиной судна? И возьмут ли меня?

Сейчас у меня есть хорошая «москвичка», но остального ничего нет, ехать прямо к тебе в Затейку даже и не совсем прилично, значит, нужно заехать в Ленинград за документами и прочей мелочью — хотя бы за бритвой.

Если бы ты знала, как мне хочется быть с тобой! Я не хочу задерживаться даже на мгновенье. Но сейчас стало значительно труднее зарабатывать зачеты.

Сегодня получил мамино письмо… Собирается выслать посылку мне. О моих чувствах писать не стану, ибо во всем виноват я. Напиши ей, что когда я освобожусь и немного мы накопим денег, то обязательно приедем к ней в Одессу…»

Заметьте, несчастный узник продляет себе будущее:

«У нас с тобой осталось жизни не более 50—60 лет. Дорогая моя детка, ты мне пишешь, что стала белая. И борода моя белая до единого волоска, а также и виски. Когда мы будем вместе, то, наверное, все будут любоваться нами — молодыми, но белыми. Не горюй, мы еще с тобой дадим «жизни».

«Любимая моя Валюша! Много положил я труда для быстрейшего освобождения, но причина в деньгах: было бы у меня рублей 500, я возвратился бы месяца на 2 раньше. Даже здесь решают вопрос деньги.

Сегодня очень плохо себя чувствую, болит в правой стороне груди и температура до 38 градусов, но работать необходимо — нужны зачеты рабочих дней. Я почти каждый день молю Бога о быстрейшем с тобой свидании. Но Бог, очевидно, не слышит меня, но слава ему, что он дает мне надежду!»