Сборник рассказов

Дима хорошо знает устройство метрополитена. Там, в глубине шахты, между двумя станциями, есть небольшая комната, он мне говорил вчера. Вряд ли ее кто-то нашел. Там можно отдохнуть и нормально поесть.

Хорошо, что в шахтах отсутствует освещение. Слишком страшно смотреть под ноги, где хлюпает что-то липкое и противное.

Сколько мы уже идем? Вперед, по длинному туннелю, соединяющему станции, на каждой из которых царит смерть.

Дима останавливается. Я слышу, как его руки пытаются что-то нащупать на стене. Наконец, ему это удается, и яркий свет ударяет мне в глаза.

Вчера я не воспринял его рассказ всерьез, однако, оказалось, что он не врал.

Стол, кровать и два стула. Это маленькая комнатка. Маленькая, но нетронутая. Возможно, тут скрывался кто-то до нас, но потом он ушел. Ушел сам, его не унесли… На бетонных стенах и полу нет ни следа крови.

Мы перекусили тем, что вытащила из своей сумки Маша. Я не стал узнавать, откуда у нее эта еда, и, в частности, вкусное, хорошо прожаренное мясо, но судя по ее рассказам, из какого-то разоренного магазина. Мне хотелось верить.

Я посмотрел на часы. Оставалось немного, всего несколько часов. Еще позавчера, я рассказывал Диме о своем плане. О том, что незадолго до конца, я хотел бы прокатится на машине по умирающему городу. Просто проехать…. Он меня понял, и сейчас, когда я взглянул в его глаза, Дима молча кивнул.

Снег залеплял глаза. Мягкий, липкий снег. Интересно, о чем он думает, этот снег. Белый, такой белый…. Почему я так отвык от белого цвета….

Внезапно, я наступил на что-то скользкое и с воплем упал на спину. Постанывая, я повернул голову на бок и радостно вскрикнул. Из под старых, пропитавшихся грязью газет выглядывала черная рукоятка пистолета. Хотя и осталось совсем немного, он может пригодиться.

Дима протянул мне руку, и я встал. Спина побаливала, было больно идти.

Я знал, где можно взять машину, точно знал. Это было недалеко, всего в получасе ходьбы отсюда. Но время теперь значило так много….

Откуда-то из темноты вынырнул мужчина. Его рот был обагрен кровью, а руки тряслись. Безумные глаза смотрели прямо на меня. Такое случается, не все выдерживают, я знаю. Надо избавить его от мучений. Никогда раньше не стрелял… Просто хлопок. И этого хлопка достаточно для того, чтобы он упал на землю, обхватив голову руками. Черт…. Видимо я плохо выстрелил… Он кричал и корчился от боли, а Маша в ужасе смотрела то на меня, то на него.

Дима крепко схватил меня за руку и потянул куда-то, как можно дальше…. дальше….

Хорошо, что он не попросил отдать ему пистолет. Знал, наверное, что я больше не буду стрелять….

Вот и гараж… Он закрыт, но у меня есть ключ. Я знаю, что там стоит старая армейская грузовая машина, в полной готовности. И если мы не возьмем ее, то она так и не увидит дороги до самой своей смерти.

Мы прыгаем в кабину, и я включаю зажигание. Вперед, только вперед….

Всего два часа. Я никогда не верил, что такое возможно. Два часа, последние два часа. Почему-то очень не хочется умирать.

Я вывожу машину на дорогу. Лобовое стекло залепляют снежинки.

У меня еще целых два часа, чтобы ехать только вперед.

Сны

Я открыл глаза. Мои руки все еще непроизвольно подрагивали, а голова болела так, как будто по ней прошлись отбойным молотком… Я сделал глубокий вдох и выдох… Потом встал с кровати и, сунув ноги в тапочки, пошел на кухню. Спать больше не хотелось.

Сны — это, наверное, одно из самых странных и необычных явлений в моей жизни. Иногда, мне начинает казаться, — что это ключ. Ключ к моей сущности. Помощь, протянутая чьей-то неведомой рукой, но протянутая в виде мозаики, которую нужно собрать.

Я налил себе стакан крепкого чая и задумался. Кошмары… можно ли назвать так то, что мне снится? Наверное, некоторое из увиденного мной все-таки можно.

Сегодня меня убили. Причем, убили с особой изощренностью. Положили на стол, предварительно лишив меня всякой возможности двигаться и стали медленно разрезать мою плоть, извлекая разнообразные внутренности…

Наверное, если бы это все случилось со мной в жизни, — я бы потерял сознание от боли и не смог бы «насладиться» таким ужасным зрелищем, но сон — на то и сон… Все, что я ощущал физически, — лишь легкое покалывание по всему телу… Не знаю, кричал ли я… Самое интересное в том, что сон никак не хотел меня отпускать. Раньше, когда кошмары только начались, — в одной из книг я прочитал, — достаточно лишь понять, что ты спишь. Но нет, этот способ мне не подошел… Осознавать, что все это нереально у меня получалось, хотя, конечно, это во многом зависело от сюжета… Вот только сон всегда оказывался сильнее…

Ночь молчала… Я сел на подоконник и всмотрелся в темные окна дома, стоящего напротив. Интересно, много ли людей, спящих сейчас, — видит странные сны?

Я часто думал над тем, какой же из снов — самый страшный. Не загадочный, а именно страшный. Который бы заставил мое сознание забурлить в отчаянной попытке найти спасение… Нет, это не монстры и даже не собственная смерть…