Сборник рассказов "Рождественское Чудо" 2021 (СИ)

   Застигнутый врасплох какий вздрогнул и обернулся. Шагах в двух от него стояло дитя лет четырех в аккуратном нарядном костюмчике, которому грозила большая беда: в руках дитя держало вафельный рожок с шоколадным мороженным. Мороженное таяло и вот-вот должно было капнуть на отутюженные штанишки. Мордочка у ребенка была перемазанная, а судя по крошкам и кусочкам шоколада в кудрявых золотистых волосах, это было не первoе сегодня лакомство.

   – Челт! – авторитетно заявило дитя, душа невинная. Такие, хотя сами бывают сущие бесенята, любого Соседа на раз вычислят.

   – Эжен, это грубо, – пожурил мягко нежный, переливчатый, точно пение ручья, голос.

   В этот момент мороженное дотаяло и, не терпя никаких полумер, плюхнулось прямо на колени мальчика.

   – Женька!

   Из-за парчовой шторы выбежала молоденькая, лет двадцати, девушка в древнерусском, карнавальном, очевидно, костюме и, ворча себе под нос, принялась платком оттирать лицо, руки и одежду мальчика, хотя последнее и было совершенно бессмысленно. А Акакий замер, позабыв обо всем: о своих заботах, о чертях, о Вражко, о маменьке с Агриппиной. Перед ним стоял ангел, чье нежное лицо обрамляли нежно-золотистые,точно медовые локоны.

   Это было, право, как-то иронично.

   – Простите, пожалуйста, Женечку и не сердитесь на нас, – сказал нгел, подходя ближе.

   Акакий смутился еще больше и забормотал, что вовсе он не рассердился и ничего такого особенного не произошло, желая провалиться сквозь землю прямиком в Ад. Это ж надо дураком таким быть! Мямля! Рохля! То матери слово поперек сказать боится, то подле прелестной девушки дар речи теряет!

   От окончательного позора Акакия спасли грохот, звон стекла и женский визг, наполовину испуганный, наполoвину радостный, а следом за ним послышался взрыв хохота.

   – Челт! Челт! – снова заголосил Женечка, тыча пальцем куда-то в сторону, за штору.

   – Прекрати! – ангел поймала мальчика за руку и погрозила ему пальцем. - Это невежливо!

   Снова послышался грохот.

   – Простите, пожалуйста, - извинился Акакий и прошмыгнул мимо мальчика и девушки, мимo крапчатой колонны и плюшевой шторы, за приоткрытую дверь.

   9

   Грохот и звон, как оказалось, вызвали столы с крюшоном и пуншем. Ножки их подломились, и содержимое чаш и бокалов выплеснулось на платье гостей. Многие наряды пришли в негодность, вызвав у своих владелиц приступ отчаянья. Те же, кому повезло оказаться в стороне, веселились, глядя на этот конфуз.

   Возможно, это была обычная неудача. А может быть – проделки кого-то из чертей. Второе, как Акакий надеялся.

   Он огляделся, но рассмотреть в толпе черта oказалось не так-то просто, ведь среди гостей хватало ряженых, а сами черти давно уже не щеголяли свиным рылом, это было проявлением самого дурного вкуса.

   – Челт! Челт!

   Бойкий мальчонка снова вырвался из рук прелестного ангела и заковылял по усыпанному стеклом полу. К нему подбежали две мамки, лакеи же принялись самым вежливым образом выпроваживать гостей и пoдбирать осколки. Акакий снова юркнул за штору, оставаясь покамест незамеченным. Как знать, не укажет ли ему дитя на спрятавшегося в толпе черта?

   – Не надо так, Женечка, - увещевала одна из мамок, пока вторая старательно вытирала чумазую мордашку мальчика. - Вы тут, Варвара омановна? Я отведу Женечку к детскому столу. А там уже и спать пора.

   Ангел – Варвара Романовна – кивнул.

   – Спасибо, Александра Андреевна, а то как бы не быть конфузу, – девушка вдруг прыснула в кулачок. – н едва на батюшку Леонида не бросился с криками «Поп! Поп – толоконный лоб». Едва удержaла!

   «Хороший мальчик, - подумал Акакий, не сводя с девушки взгляд. - Начитанный».

   Лакеи собрали помаленьку все осколки и унесли поломанные столы. Няньки увели сопротивляющегося мальчика. Варвара Романовна прошла в задумчивости по комнате, ведя рукой в перчатке то по столу,то по спинке кресла, после чего присела на низкий диванчик и вытащила из-под пoдушки книгу. Акакий понял, что оказался в ловушке. В принципе, не было ничего дурногo в том, что бы показаться сейчас, однако... он словно бы подглядывал за девушкой в последние минуты,и оттого становилось стыдно,и тяжко было показываться ей на глаза. Варвара Романовна читала , медленно перелистывала страницы. Время уходило. Словно сказочная Золушка, Акакий должен был все закончить до полуночи.

   – Вы выходить-то будете?

   Краска прилила к щекам. Акакий осторожно отодвинул в сторону штору и шагнул в комнату. Варвара омановна уже не читала: она сидела, подперев щеку рукой, и разглядывала его пытливо. И взгляд у нее был далеко не ангельский; только если не в смысле ангельской строгости.

   – Ум...

   – Вы здесь по служебной надобности? - спросила девушка напрямик, продолжая сверлить какия внимательным взглядом. – Папенька со вчерашнего вечера как-то встревожен.

   Варвара омановна... стало быть, дочь генерала Багратиона. При этой новости Акакий смутился еще сильнее и пробормотал:

   – Не совсем... В смысле, по служебной, но... словом...

   Варвара Романовна поднялась изящно, подошла и, склонив голову к плечу, посмотрела снова пытливо.

   – яженый, стало быть? Или шпион?