Сборник рассказов «Рождественское Чудо» 2021 [СИ]

— Ми амор, — хрипло прошептал Эймер, с усилием отодвигая меня на расстояние вытянутых рук.

Я не поняла ничего, да и расслышала с трудом — кровь стучала в ушах, а всё внутри требовало продолжения поцелуя и… Унна, ты сошла с ума. Ты же приличная девушка, вы едва знакомы, и неважно, что ты уже видела его голым.

Но если он сейчас попросит прощения, то я… даже не взгляну на него, вот.

— Унна, ты совершенство, — вместо этого сказал он.

Надо было брать себя в руки, и я сказала с улыбкой, что он тоже вполне хорош.

— Всего лишь хорош? — шутливо возмутился Эймер. — Давай встретимся завтра, и я докажу, что…

— Давай, — легко согласилась я. — Приходи к нам на ужин.

Если он пройдёт испытание семейным ужином, то… Ой, о чём я думаю…

— Приду, — твёрдо пообещал он.

Я ненавязчиво вывернулась из его рук и напомнила, что меня будут встречать, а идти еще через полгорода. Эймер отпускать не хотел, подхватил под локоть, и возвращаться во «Фьолхольм» ему было не в радость. Но он не подавал вида, а с уверенным видом вёл меня по улице. Лучше бы приобнял, хоть за плечи, хоть за талию…

Меня сейчас вообще разрывали два противоречивых желания: прийти вовремя, чтобы не волновать бабулю, и… никуда не ходить, остаться прямо тут, лишь бы еще раз испытать его прикосновения и поцелуй. Надо было переключаться и я попыталась:

— Ты все разузнал про меня и мою семью еще в ресторане. А сам чем занимаешься в Сальбьорге?

Оказалось, что пока профессор и его жена целый день омолаживаются в водах источника, студенты сидят в городском архиве и библиотеке, ищут старые документы, в которых упоминается чудесное воздействие термальной водички на разных исторических лиц. Снульви, оказывается, решил сделать нашему городку громкую рекламу. Я не понимала только одного — почему студенты ищут документы, а он плещется в бассейне с молодой женой.

Но и тут всё было просто: профессор оплачивал проживание своих студентов во «Фьолхольме», они отрабатывали вложенные средства. А средства были немаленькие, многие ведь приезжали и жили в гостиницах или у родственников, а во «Фьолхольм» ходили строго по часам.

— А как ты вообще попал в нашу страну? Эгиль говорила что-то про обмен студентов, но я не поняла.

— Два университета, один на севере, другой на юге, решили послать по группе студентов, каждая представляет свою страну в конкурсе на королевскую стипендию другой страны, — объяснил Эймер.

— А зачем? — снова не поняла я.

— Старвейс и Ардилия налаживают контакты, — пожал плечами он. — Политики решили начать с двух студенческих групп. Если всё пройдёт гладко, на следующий год приедут новые группы, потом начнется культурная программа, а под это дело будут решаться торговые вопросы.

Я осознала масштаб и загордилась — Эймер попал в первую группу, значит, он очень умный и способный. Ещё бы, маг-универсал!

Впереди уже светились ворота «Фьолхольма», ночная подсветка делала въездную арку нежно-лиловой, как фиалковый цвет, а праздничные гирлянды смотрелись немного таинственно, словно украшали не вход в водолечебницу, а, как минимум, пещеру горных троллей.

Мы, не сговариваясь, замедлили шаг. Прощаться не хотелось, но у ворот расхаживал туда-сюда дядя Дьюри, и бабуля Фьордерин стояла, вглядываясь в мутную мглу, в которой пока еще не было видно нас.

— Надо идти, — вздохнула я.

Эймер решительно повернул меня к себе и спросил: «Можно?» Я сама потянулась к нему и быстро поцеловала, куда пришлось, и поправила собственноручно связанный шарф. За спиной были бабуля и дядюшка, а это не то соседство, при котором ты можешь позволить себе больше.

Эймер тяжко вздохнул, взял меня за руку и пошёл вперед.

— Ну наконец-то! — взревел дядя Дьюри раненым медведем. — Я уж думал, не дождусь!

— Мы же не опоздали? — растерялась я.

Бабуля усмехнулась и покачала головой, а дядюшка посмотрел на меня с такой укоризной, что я тут же стала вспоминать, что могла сделать не так.

— Да не про то я! — перевел он дыхание. — Думал, не дождусь, когда хоть ещё один мужик в доме появится!

Он снял рукавицу и протянул Эймеру руку:

— Дьюри Фьордерин.

Эймер без колебаний сделал то же самое и представился.

— Давай-ка к нам, парень, хоть будет с кем праздничную настойку на трёх медах распить!

— Дьюри, — предупреждающе сказала бабуля, — парень еще молод для твоей настойки.

— Ваше приглашение — честь для меня, — сказал Эймер. — Но…

— Никаких но, приятель! — дядюшка хлопнул его по плечу. — Завтра жду на ужин! Радость-то какая, Унна, я уж и не чаял в этом году, ан нет! А ты, тёщенька, неужто не рада?

Бабуля улыбнулась и посоветовала дяде не бежать впереди паровоза. А Эймер тихо спросил:

— Это твой отец?

Я покачала головой.

— Дядька я ей родный, — разъяснил дядюшка, обладавший прекрасным слухом. — Отец-то в море сгинул уж много лет тому. Ну да завтра всё узнаешь, я уж приготовлюсь, как следует.

— Бабуля, я тоже пригласила Эймера, — опустив глаза, призналась я.

— А сестрицу пригласила? — строго спросила она. — У нас-то семья большая, а у него тут только Джия, я права?

Дождавшись его кивка, бабуля продолжила: