Читаем Сборник рассказов с конкурса "Наше Вам С Кисточкой" (СИ) полностью

В один укус проглотив предложенной угощение, Цербер застучал довольно по полу хвостом, положил все три головы к ногам женщины и наклонил в сторону, требуя почесать шею. Она же мелодично рассмеялась, от чего у Повелителя искорки в животе запорхали, и выполнила просьбу, гладя трехголовое страшилище своими длинными красными коготками.

Ардам Тринадцатый, подобрав челюсть, прокашлялся от увиденного, постарался погасить так не кстати возникший пожар в подбрюшье и оттянул в сторону почему-то начавший мешать ему ворот плаща.

- Вот это женщина! - хрюкнул рядом старший черт по караулу и тут же получил от Повелителя кулаком в пятак.

- Сгною в пыточных!

- Пардоньте, хозяин, само вырвалось, - черт потер пятачок передним копытцем и восхищенно замер, с обожанием глядя на проверяющую.

- Пойдемте дальше? - женщина плавно пошла вперед, подмечая мелкие детали и записывая все огрехи в свиток.

У Ардама же руки чесались снять с нее капюшон, чтобы увидеть, что же там за существо такое под плащом. Впервые проверка не казалась ему райским пытками.

- Инвентарные номера на котлах не соответствуют заявленным для этого зала!

- Простите, госпожа, - дух старого, дотошного бухгалтера, списавшего при жизни имущество Газпрома на сумму, равную бюджету небольшого европейского государства и всегда остававшемуся как бы ни причём, подлетел ближе к женщине, нежно прижимая к себе огромную амбарную книгу. - У Вас устаревшие сведения, вот, пожалуйте-с.

- Хмммм. И к чему были такие перестановки? - словно не заметив вес талмуда, женщина спокойно взяла его и открыла на первой странице.

- Имеет место быть-с увеличение потока пытаемых, госпожа. Телевидение, доступный интернет, отсутствие морального воспитания детей и, как следствие, беспорядочные связи. Воспитание триллерами, боевиками, терроризм и тому подобное. Разложение общества налицо, пришлось достать котлы побольше из кладовых, - он, печально вздохнув, обвел призрачными руками зал.

- Понятно, - перо что-то начиркало на пергаменте. - Пройдемте дальше.

И проверка продолжалась...

Ардам Тринадцатый шел за женщиной, слушал её мелодичный голос и периодически воспитывал по пятакам свою свиту, чтобы не смели так сильно пускать слюни на плавно впереди идущую и покачивающую бёдрами женщину. В какой-то момент пришлось даже применить удушающий приём к старшему чёрту, чтобы в себя пришел от восхищения, когда женщина, непонятно каким образом, заставила материализоваться призрак бухгалтера, поймала его за правый рог и методично доказывала пройдохе его же лбом о край ближайшего котла, что не надо экономить на основных средствах преисподней.

Она вообще была всем недовольна: температура низковата; котлы не блестят, как положено ТУ; души стенают не так громко, как положено по ГОСТу; черти не откормлены и вообще работают без огонька.

А Повелитель слушал всё это и наслаждался: недовольна, ругает. Хорошо-о-о... И снова врезал в пятак начальнику стражи, который от недовольных эманаций проверяющей уже откровенно впал в эйфорию.

- Довольно на сегодня! - проверяющая резко остановилась и круто развернулась.

Повелителя Полуночного Мира, герцога Тьмы, уже как пять тысяч лет и.о. коронованного Правителя Преисподней вместе с его свитой, словно святой водой облили. Обидно так стало на душе, аж пытать никого не захотелось.

- Мадемуазель, но мы ведь и половины не прошли! - попытался задержать проверяющую.

Она же дернула плечом под плащом, словно отмахнулась.

- И так всё понятно, - снова скривила губы и устремилась в сторону причала, к ожидающей лодке.

Ардама Тринадцатого в этот момент перемкнуло, и, не задумываясь, что творит, схватил женщину в охапку и шагнул в мгновенно распахнувшийся круг Адского Портала.

- Что вы себе позволяете! - его довольно ощутимо ударила чуть ниже спины темномагическая плеть. - Сгноблю в раю!

- Простите, мадемуазель, но без чашки кофе я Вас не отпущу, тем более, что я и сам еще не завтракал. Сегодня, в связи с вашим прибытием, надеюсь, от моего идиота-повара, будет что-нибудь особенно мерзкое.

Вышел из портала в гостиной и аккуратно поставил проверяющую напротив зеркала, поймав свое отражение. На его фоне, женщина казалась маленькой и хрупкой, словно тонкая фарфоровая чашка.

- Позволите Ваш плащ?

Она склонила голову, словно раздумывая, а потом, хмыкнув, повернулась спиной, расстегнула брошь, сняла капюшон и изящно скинула плащ на подставленную Повелителем руку. Спокойно приблизилась к зеркалу, проверяя прическу, и встретилась с Ардамом в зеркальной глади глазами.

Рядом с красивым, черноволосым, темноглазым, высоким и по-звериному сильным Повелителем, стояла миниатюрная, великолепно сложенная, изящная женщина с тонкими чертами лица, кроваво-красными огромными глазами и темно-бордовыми волосами. Она была на полторы головы ниже, однако не стоило обольщаться: её плащ, как оказалось, скрывал истинную силу Варжи Элайжы Фог, и сила эта могла стереть всю его обитель с тыла Темного Мира в мгновение ока.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дураки, дороги и другие особенности национального вождения
Дураки, дороги и другие особенности национального вождения

В итоговую книгу Юрия Гейко «Дураки, дороги и другие особенности национального вождения» вошло все лучшее «автомобильное», написанное в «Комсомольской правде», рассказанное на «Авторадио» и показанное на телевидении. Статьи, посвященные самым разнообразным практическим темам, волнующим автомобилистов: защите автомобиля от угона, выборе резины, щеток, фар, стекол, зимнему обслуживанию автомобиля, автокосметике, ДТП, правилам поведения на дорогах и этике автомобилистов, соответствию автомобиля требованиям активной и пассивной безопасности, езде ночью и в ограниченном пространстве, сну и еде за рулем, животным и детям в машине; социальные статьи о милицейских «разводках» и способах противодействия им, о психологии гаишного развода, недоплате и ловушках страховых компаний, схемах обмана на дороге; а также путевые заметки, исторические обзоры и лирические очерки, посвященные автомобилям.

Юрий Васильевич Гейко

Хобби и ремесла / Разное / Без Жанра
Разум
Разум

Рудольф Слобода — известный словацкий прозаик среднего поколения — тяготеет к анализу сложных, порой противоречивых состояний человеческого духа, внутренней жизни героев, меры их ответственности за свои поступки перед собой, своей совестью и окружающим миром. В этом смысле его писательская манера в чем-то сродни художественной манере Марселя Пруста.Герой его романа — сценарист одной из братиславских студий — переживает трудный период: недавняя смерть близкого ему по духу отца, запутанные отношения с женой, с коллегами, творческий кризис, мучительные раздумья о смысле жизни и общественной значимости своей работы.

Дэниэл Дж. Сигел , Илья Леонидович Котов , Константин Сергеевич Соловьев , Рудольф Слобода , Станислав Лем

Публицистика / Самиздат, сетевая литература / Разное / Зарубежная психология / Без Жанра