Сборник статей и интервью 1995-2000гг.

Особенно забавны в данном случае рассуждения «левых» поклонников Путина. С либералами-державниками все ясно. Они ратуют за сохранение существующего порядка, и, соответственно, «моя полиция меня стережет». А «левые» вроде бы за перемены, но тоже призывают укреплять именно существующее государство и именно сложившийся порядок! Обосновывается все это ссылками на то, что буржуазная демократия себя исчерпала. Как написал в Интернете кто-то из читателей «Новой газеты», сейчас уже не 1789 год на дворе. Это убийственно точно. Давно уже не 1789 год. И надо надеяться, уже и не 1933 год тоже. Однако не странно ли, ссылаясь на исчерпанность и несовершенство буржуазной демократии, тут же радостно поддерживать буржуазный же авторитаризм? Ведь даже при очень богатом воображении невозможно утверждать, будто господа Чубайс, Греф, Павловский, Волошин и Путин являются социалистами!

Полицейский произвол направлен против масс просто потому, что до тех, у кого есть власть и капитал, полиция все равно не доберется. Ясное дело, диктаторы нередко вмешиваются в права собственности, но не потому, что они выступают против частной собственности как таковой, а просто потому, что в условиях произвола вообще никакие права полностью не гарантированы (показательно, что социалист Альенде в условиях демократического режима национализировал предприятия только по закону, а либерал Пиночет отбирал собственность указами).

Да, в условиях полицейского государства начинает формироваться своего рода культура равенства большинства перед дубинкой. Именно большинства, а не всех. Исключение делается для тех, кто на самом верху - дубинкой не дотянешься. Но зона действия дубинки расширяется чрезвычайно, и в этом отчасти и состоит смысл происходящего.

Реально демократическими правами в России 90-х годов воспользовался только новый средний класс. И против него как раз сегодня начинается наступление. Почему именно против него? И почему именно сегодня?

Ответ на этот вопрос надо искать в нашей недавней истории. В начале 90-х, когда Россия только входила в капиталистический мир, а новый средний класс только формировался, он горой стоял за либеральные реформы. Ибо эти реформы дали ему не только свободу, но и невиданные ранее материальные возможности, доступ к западному стандарту потребления и европейскому образу жизни. Что покупалось это ценой развала отечественной промышленности, что все эти блага оставались недоступны для двух третей населения, совершенно не волновало победителей. Более щепетильные утешали себя рассуждениями о том, что лет через десять, двадцать, сто все войдет в свою колею и «массы» тоже приобщатся к благам цивилизации. Более циничные открыто говорили, что на тех, кто остался за бортом, им глубоко наплевать.

Иными словами, новый средний класс осознавал себя стратегическим союзником олигархии, даже если публично не признавался в этом. Ситуация резко переломилась в 1998 году во время дефолта. Проиграли вроде бы олигархи, но расплачиваться пришлось именно среднему классу. Олигархи кое-как выплыли. Средний класс - тоже: за счет начавшегося экономического роста. Формально все вернулось в исходную точку. Но былых отношений уже не вернешь. Средний класс осознал, что его место в системе гораздо более уязвимое и зависимое, чем казалось сперва, что в условиях кризиса правящие круги вполне могут именно за его счет решить свои проблемы. Люди стали мыслить более критически.

Самое забавное, что власть, скорее всего, получит именно то, что хочет предотвратить. Полицейское государство заставит обиженный средний класс понять, что же чувствовали на протяжении последних десяти лет бесправные массы. Кому-то наверняка станет стыдно. Ужесточение политического режима толкнет интеллигенцию влево, по крайней мере представителей более молодого поколения. И через сравнительно небольшой исторический период критически мыслящие либералы начнут превращаться в радикалов и революционеров.

СВЯТО МЕСТО ЗЛОДЕЯ ПУСТО

В связи с уходом Милошевича

С уходом Слободана Милошевича националистическая пресса в России объявила самый настоящий траур по Сербии. Надо сказать, что даже тогда, когда сербов ежедневно бомбило НАТО, наши националисты не испытывали к ним такой жалости, как теперь, когда братья-славяне решились расстаться со столь любимым в среде русских патриотов президентом. Без Милошевича Югославия погибнет или превратится в марионеточный режим, находящийся под полным контролем Запада.

Напротив, либеральная пресса и в России, и по всему миру торжествует, заявляя о возвращении сербов в семью европейских народов.

Между тем легкость, с которой Воислав Коштуница смог избавиться от своего предшественника на посту президента, поразительное легкомыслие полиции и сговорчивость армии, ранее верой и правдой стоявшей за Милошевича, - все это свидетельствует о том, что, несмотря на весь «революционный» антураж, в Белграде происходит вполне организованная передача власти