Сборник стихов. Том 2

Немыслимо понять их, нам, другим.

Поварам ресторана Bottega siciliana

Из зала, за стенкой-стеклом

Видны повара ресторана

Со скалкой, лопаткой, ножом -

Бейсболка, Колпак и Бандана.

Колпак перепачкан мукой.

Следами от пальцев бейсболка.

Бандана все время спиной,

Торчит невидимка заколка

В каштановой пряди волос

К виску под гребенку в зачес.

Бандана готовит лазаньи.

Лепешку катает Колпак.

Бейсболка стоит от созданья

Шедевра из рыбы на шаг:

Две травки, щепоточка соли,

Нить масла. И вот на руках

Тарелка блестит в полироле

Намытых до глянца краях.

Колпак поспевает за пиццей,

Танцующей танго в печи.

Расплавленный сыр суетится,

Дрожат помидорки почти,

Проходит румянец по корке,

И пиццу, к ней делая шаг,

На верхнее блюдо из горки

Лопаткой кидает Колпак.

Бандана пустыми руками

Макает в крутой кипяток

Блин теста и в протьвень слоями

Сыр, соус, рагу и дымок.

Бандана, Колпак и Бейсболка.

Я в кухню пробрался, как вор

Подслушать троих разговор.

–Семен, у Наталки футболка,

Все видно под ней на просвет.

–Как с конкурса мокрых футболок,

Жаль, плотный у фартука полог.

–Эй, вы! Вам другой темы нет?

–Наталка, размерчик в поряде,

Подскажешь какой? – Чего ради?-

– Семен, на веранде в засаде

Жених ее, возле стены.-

– Ой, вы дураки, пацаны.

Песня кобзаря

В стрёмное время

Пострелом в стремя

И на закат стремглав.

В мире-покое

Поле другое,

Ночь с ароматом трав.

Повод на холку,

Паспорт на полку,

Милую на порог.

В небе зарница,

Месяц родится

Щурится на восток.

В брачной постели

Ласки до хмели,

За поцелуем стон.

Голые спины,

Звуки пружины

И соловьи, как фон.

Утро-туманы,

Речи-обманы,

Сторожи тополя

Смотрят сердито,

Как за копытом

В спину летит земля.

Милая в поле,

Горькая доля

Рвать казака рукав.

Время не время,

Пострелом в стремя,

Он на восход стремглав.

Композитору Ezio Bosso

Согнула жизнь в скрипичный ключ,

Отобрала свободу тела,

Но пристыдилась, не посмела

Загородить последний луч.

Луч от прожектора на сцену,

Где твой рояль, твой табурет.

Ему я понимаю цену,

Он для тебя не просто свет.

Как музыку сказать словами?

Она под клавишами нот,

И полунот, другими-нами

Не приручаема живет.

Но ты извлек. Я видел лица,

Открытые глаза и рты

Слеза, потекшая ресница,

Твой зритель, музыка и ты.

Клянусь, тебя я слушал стоя,

Я за тебя был на ногах,

Тебя, не меньшего героя,

Чем зрения лишенный Бах.

Встал и оркестр Аристона,

Он так тебя сопровождал,

А зал, с партера до балкона,

Весь, плакал и рукоплескал.

Китайский жонглер

Тарелочки на палочках бамбука

Взять подержать в кулак дает жонглер.

Они вращаются, как друг за друга,

Все вместе собираются в узор

И нотками фарфорового звука

Ведут между собою разговор.

Подрагивают на оси опоры,

Баланс теряя закудахчут вдруг

Но виртуозная ладонь жонглера,

Раз-два, их запускает снова в круг

Не выпуская из палитры хора

Тянуться хризантемами на юг.

Сценарий площадки для ВГИКа

Темно. Луч света сверху, с потолка,

Под ним чернильница и лист бумаги.

Гусиное перо берет рука.

Другой прожектор засветил во мраке.

В его неярком свете цепь людей

Сгруппировавшихся лицом в колени.

Не двигаются не они, не тени.

На лист легла строка. Синхронно с ней

Зашевелились по цепочке люди.

Еще строка. Движения ей в след

Заметно нарастают в амплитуде,

Но смысла в них особенного нет.

И саундтрек не гармоничен к сцене.

Вдруг скомкан лист, отброшен в гневе прочь.

Встают в первоначальную точь в точь

И люди позу, лицами в колени.

Лист новый, пауза и тишина.

Пишется строчка, но неторопливо,

Задвигались и люди, как волна,

Как двигается ветром в поле нива.

Другая строчка. Первый жест.

В цепочке, с любопытством люди

Осматриваются как бы окрест,

Как бы знакомясь меж собой, по сути.

Строка на лист ложится за строкой.

В лицах людей эмоции намеком:

Влечение к тому, кто за спиной,

И отстранение, к другому боком.

Один, заметно, как другому рад,

Но от него, другой, через соседа,

В глазах которого зло, зависть, яд,

Соперник выделен лучами света,

Пытается раздвинуть тех, двоих.

Встают другие люди между них,

Кто защищая, кто то осуждая.

Между влюбленными толпа густая,

Вдруг, трансформируется в карнавал

Разъединяя пару. Те не смело

Друг к другу тянут руки через зал,

Известный жест – Сикстинская Капелла.

Сближаются опять. Блеснул кинжал

В руке соперника, застыл на взмахе,

Свет хаотический и люди в страхе,

Вдруг, кто то замертво в толпе упал.

Все отступили. Сцена. Посредине

Соперник и убитый перед ним.

Ни кто не узнается в том мужчине.

Свет только на влюбленных, им двоим,

Уже соединившимся друг с другом

Он безразличен. Угасает свет

Вместе с шумами, музыкой и звуком.

Секунду – две, изображенья нет.

Вновь свет. Закончив на бумаге строчку,

Писатель отошел не ставя точку

И лег на сцену в позе, как убит,

Как тот, несчастный, в том же самом месте,

В груди писателя кинжал блестит,

Перо в руке, оно с ним тоже вместе.

Мысли на солнечное затмение

Есть и такое мнение:

В солнечное затмение

Все беды, склоки, тяжбы позабыв

Настраиваемся на позитив.

Внимание! Все мысли в эти дни,

В особенности те, что на бумаге,

Или в рунете, в каждом его знаке,

Материализуются они.

Я в это верю. Я в дисплей экрана