СБОРНИК: СТРАННИК. ПРИТЧИ И РЕЧЕНИЯ

Но вневременное в вас осознает вневременность жизни,

И знает, что вчерашний день – лишь память сегодняшнего, а завтрашний – его мечта.

И то, что поет и мыслит в вас, все еще пребывает в том первом мгновении, рассыпанном звездами в пространстве.

Кто из вас не чувствует, что сила его любви беспредельна?

Но кто при этом не чувствует, что сама любовь, хотя и беспредельна, заключена в средоточие его естества, а не тянется вереницей любовных мыслей и деяний?

И разве время не подобно любви – неделимой и неизмеримой?

Но если в своих мыслях вы должны отмерять время по временам года, пусть каждое из них объемлет все другие.

И да обнимет сегодняшний день прошедшее – памятью и будущее – страстным влечением!

О добре и зле

И просил один из старейшин города:

– Скажи нам о Добре и Зле. И он ответил:

– О добре в вас могу я говорить, но не о зле. Ибо что есть зло, как не добро, терзаемое голодом и жаждой.

Истинно, когда добро терпит голод, оно разыскивает пищу даже в темных пещерах, и когда оно жаждет, то не гнушается и затхлой водой.

Вы добры, когда вы одно с самим собою.

Но и когда вы не одно с собою, вы не злы.

Ибо поделенный дом – не логовище воров; это всего лишь поделенный дом.

И корабль без кормила может бесцельно блуждать среди коварных островов, но так и не пойти ко дну.

Вы добры, когда стараетесь дать от самих себя.

Но вы не злы, когда ищете пользы для себя.

Ибо когда вы рассчитываете извлечь пользу, вы всего лишь корень, что льнет к земле и сосет ее грудь.

Истинно, плод не скажет корню: «Будь таким, как я, спелым, сочным и вечнодающим от своего изобилия».

Ибо для плода давать – потребность, как получать – потребность для корня.

Вы добры, когда говорите, полностью пробудившись от сна,

Но вы не злы, когда спите, а язык ваш болтает попусту.

И даже косноязычие может укрепить слабый язык.

Вы добры, когда идете к своей цели смело, уверенной поступью.

Но вы не злы, когда идете к ней, хромая.

Даже те, кто хромает, не идут вспять.

Но вы, сильные и быстрые, не притворяйтесь хромыми перед хромым, полагая это благонравием.

Нет числа примерам вашей доброты, но вы не злы и тогда, когда вы не добры,

Вы лишь бездельничаете и ленитесь.

Жаль, что олени не могут научить черепах проворству.

В вашем влечении к вашей сущности исполина лежит ваша доброта: и оно – в каждом из вас.

Но в одних это влечение – бурный поток, что стремит свои воды к морю, несет тайны горных склонов и песни леса.

А в других это – мелкий ручей, что теряется в излучинах, петляет и иссякает прежде, чем достигнет берега.

Но пусть тот, кто жаждет многого, не говорит тому, кто довольствуется малым: «Почему ты медлишь и колеблешься?»

Ибо истинно добрый не спросит нагого: «Где твоя одежда?» – и не спросит бездомного: «Что сталось с твоим домом?»

О молитве

Потом просила жрица:

– Скажи нам о Молитве. И сказал он в ответ:

– Вы молитесь, пребывая в горе и нужде; о, если б вы молились также в полноте своей радости и во дни изобилия!

Ибо что есть молитва, как не проникновение ваше в живой эфир?

И если вы обретаете утешение в излиянии своего мрака в пространство, то вы обретете радость в излучении зари своего сердца.

И если душа ваша будет подвигать вас на молитву, когда вы плачете, она будет подвигать вас вновь и вновь, пусть даже когда вы и плачете, покуда вы не станете смеяться.

Творя молитву, вы подымаетесь, чтобы встретить в воздухе тех, кто молится в этот час и с кем вы можете повстречаться лишь во время молитвы.

Потому входите в тот незримый храм лишь ради экстаза и сладостного общения.

Ибо если вы войдете в храм лишь для того, чтобы просить, то не получите.

Если вы войдете в него и повергнетесь ниц, вас не подымут.

И даже если вы войдете в него просить добра для других, вы не будете услышаны.

Довольно того, что вы входите в храм незримый.

Я не могу научить вас творить молитву из слов.

Бог слышит ваши слова, лишь когда он сам изрекает их вашими устами.

И не могу я научить вас молитве морей, лесов и гор.

Но вы, рожденные горами, лесами и морями, найдете их молитву в своем сердце.

Стоит вам вслушаться в ночную тишину, и вы услышите, как они говорят в безмолвии:

«Господь наш, наша окрыленная сущность,

Это твоя воля в нас волит,

Это твое желание в нас желает.

Это твое побуждение в нас превращает наши ночи, принадлежащие тебе, в дни, которые тоже твои.

Мы не можем просить тебя ни о чем, ибо тебе ведомы наши нужды прежде, чем они родятся в нас:

Ты – наша нужда; и давая нам больше от себя, ты даешь нам все».

О наслаждении

Тогда вышел вперед отшельник, который бывал в городе раз в году, и просил:

– Скажи нам о Наслаждении. И ответил он:

– Наслаждение – это песнь свободы, Но не свобода.

Это цвет ваших желаний,

Но не их плод.

Это глубина, взывающая к высоте,

Но не глубь и не высь.

Это пленница в клетке, расправляющая крылья,

Но не ограниченное пространство.

Да, воистину, наслаждение – это песнь свободы.

Я бы с радостью услышал, как вы поете ее от всего сердца, но я бы не хотел, чтобы вы утратили свое сердце в этом пении.

Есть среди вас юноши, ищущие одного – наслаждения, а их судят и укоряют.