Сборник цикла ТЕМАТИКИ

– Меня привел знакомый, Алексей Юрьевич, – честно сказал бедный студент, подметив, что Стас жует булочку. В животе вдруг заурчало, Шурик вспомнил, что сегодня вообще не ел – с ним такое происходило очень часто. Аппетит просыпался на дури, и тогда можно было смести со стола все подчистую, а вот в обычном своем состоянии Шурик нередко ложился спать, даже не выпив воды за весь день. Предки ругались, а толку – материальный мир был слишком сложен для него.

– Алексей Юрьевич? – Стас задумался. – Извини, не знаю. Вы с ним давно?

Шурик задумался над вопросом очень основательно. Во-первых, это была первая ниточка, единственная крупица информации за весь вечер. Раз Стас спрашивает, давно ли они с Алексеем Юрьевичем делают что-то, значит, есть что-то, что в этом заведении делают и другие люди. Отлично, значит, они что-то делают вместе! Шурик решил извернуться универсальным:

– Да как сказать, – и пожал плечами. С ноткой многозначительности, дескать, давно или не давно – это ведь такой вопрос, сам знаешь, кто как судит.

– Мы с Кирой Андреевной четыре года, – ответил Стас, и завел Шурика этой фразой в цикл бессмысленных рассуждений. Сопоставляя Стаса и гипотетическую Киру Андреевну, Шурик никак не мог взять в толк, во-первых, почему за четыре года взрослый (двадцать пять точно есть) Стас не начал звать Киру Андреевну просто Кирой, а во-вторых, почему говорит о четырех годах с такой гордостью.

– Здорово, – Шурик ступил на знакомое поле выражения эмоций «от собеседника». Играть в эту веселую игру он научился в раннем детстве, улавливая, какие именно эмоции хотят увидеть от него родители. Радость? Вот вам радость. Печаль? Вот печаль. Проблемы возникали лишь тогда, когда «ожидающих» становилось много и хотели они противоположных вещей. Шурик разрывался между тысячами эмоций, пытаясь уместить в себя серьезную радость или беззаботную печаль, но от таких вывертов школьника родители начали испытывать сомнение в искренности Шурика, хотя тот вел себя совершенно естественно. Просто ему было вовсе не сложно прочувствовать и выразить то, что имел в виду собеседник.

– Спасибо, – польщенно улыбнулся Стас. Шурик про себя решил, а не стали ли они с Кирой Андреевной номинантами Нобелевки. Такая неприкрытая гордость была в этой улыбке.

– А ты Криса знаешь? – вмешалась Лера, заметив, какой эффект на Стаса произвело общение с новеньким. Шурик подметил ревность и закрылся обратно в свою конуру смущения и безразличия.

– Нет, только сегодня познакомился, – ответил он, радуясь, что так оно и было. Если бы он вдруг по какому-то нелепейшему стечению обстоятельств еще и Криса знал, Лера бы точно его возненавидела. Вычеркнула бы из списка людей и стала равнодушной. – Алексей Юрьевич познакомил.

– Ясно, – откликнулась Лера, немного разочарованно, но Шурик понял, что в глубине души она успокоилась. Новенький остался новеньким, и ее это полностью устраивало.

Он сидел на стуле, вытесненный из компании не только отсутствием общих интересов, но еще и таким банальным пространственным ограничением. Стул был жесткий, и хотя Шурик редко замечал такие вещи, сейчас ему было вдвойне неудобно. В конце концов, он принял волевое решение дать деру, даже набрал в легкие побольше воздуха, чтоб максимально вежливо и коротко со всеми попрощаться.

– Лера, на минуту, – позади Шурика раздался громкий голос. Шурик мысленно назвал его властным, расстроенным и немного надрывным. Другие вряд ли поняли бы по такому описанию, что именно имел в виду Шурик, но его самого вполне устраивали эти эпитеты.

Лера опустила голову, сникла и пошла «на минуту». Оборачиваться Шурик не стал, ему хватило информации, полученной ушами. Видеть источник грусти хохотушки Леры совершенно не хотелось.

– Садись пока на ее место, – предложил Стас.

– Она же ненадолго, – удивился Шурик – он уже понял, что упустил момент ускользнуть незаметно, и это раздражало.

– Станислав Валерьевич всегда говорит «на минуту», – отмахнулся Стас. Презрение к тезке немного насмешило Шурика, но показывать это он не стал – не к месту. – Садись, садись, а то на этих стульях неудобно.

Шурик пересел, мысленно прощаясь с возможностью вовремя уйти. Теперь неизбежно придется втянуться в какой-нибудь пустой треп. Славик справа от него разглагольствовал про недавно вышедший на экраны кинотеатров блокбастер. Шурик фильмами не интересовался, поэтому слушать детальный разбор и без того неинтересного творчества ему было скучно. Зато с такого места – озарение пришло внезапно – очень удобно было разглядывать крошечный зал.

Всего в помещении оказалось десять столиков: пять крупных, рассчитанных на компанию, и пять небольших для двух-трех человек. Все столики были заняты и почти везде стояли дополнительные стулья. Шурик попытался понять, где сидит виновник торжества (уж хоть что-то понять!), но никакого явного интереса гости не выказывали ни одному столику. Иногда ходили друг к другу – обмениваться шутками, да и только.