Сборник цикла ТЕМАТИКИ

– Какой Крис? – Шурик удивился еще больше.

– Один знакомый, – ответил Алексей Юрьевич. – Хороший человек. Ты в детстве чем увлекался?

Шурик нырнул в дебри памяти, подыскивая подходящий эпизод. В последнее время он мусолил только то, чем не увлекался в детстве. Например, биологию. В его жизни вообще было очень много места для вещей, которые с ним не происходили, и от этого, отвратительные в своем постоянстве и силе, истерики накатывали даже в спокойные периоды.

Люди ведь относятся к истерикам как к своего рода неизбежному злу катастроф. Например, вас сбивает машина, но вы чудом остаетесь живы. Приезжает скорая, вам дают горячий напиток, кутают в плед, милая девушка садится рядом и, положив ладонь на плечо, рассказывает о том, что все в порядке, и советует поплакать. Утверждает, что от этого станет легче.

Но если нет катастрофы, пледа, девушки – плакать нельзя. Можно улыбаться, смеяться, хохотать до изнеможения, но быть грустным без катастрофы – ни-ни.

– Задумался? – генетик коснулся руки Шурика, заставив того вздрогнуть. – Извини, не хотел пугать. Я просто спросил, чем ты увлекался в детстве?

– Оригами, – не думая, ответил Шурик. – Журавликов любил складывать.

– Красиво, – кивнул Алексей Юрьевич, – а книги любил читать?

Книги Шурику нравились – это было правдой, но любил ли он читать их? Едва ли. В книгах жизнь была либо слишком плохой, либо слишком лживой. Он ненавидел классиков и считал их всех, за исключением, пожалуй, Шекспира, лицемерами и лгунами. В книгах влюбленные уходили вместе в закат, добро торжествовало над злом, а за дурные поступки наказывали. В жизни такого не было. Книги научили Шурика не верить в справедливость и людей.

– Я вот люблю читать книги, – признался Алексей Юрьевич, так и не дождавшись ответа. – Мне Пелевин нравится.

Пелевина Шурик не читал – купил одну книжку, но потерял на проклятой квартире. Там было что-то про наркотики, и Шурика это очень насмешило, он решил почитать книгу вслух, ее выхватили, а потом она навсегда исчезла из его жизни.

– И еще Достоевского люблю, – продолжал генетик. – Недавно «Братьев Карамазовых» дочитал, сильная вещь.

– Мне сказки нравились, – невпопад сказал Шурик.

Он любил историю про девочку и коробок спичек. Девочка оживала, когда зажигалась очередная спичка. Она тянулась к огоньку, и Шурик чувствовал всем своим существом, как согреваются кончики замерзших хрупких пальчиков, видел огромные глаза ребенка, следил за ее мыслями. И как он плакал, когда догорела последняя спичка!

– Я сказки почти не читал, – ответил Алексей Юрьевич. – Мне в детстве не читали, а сам я научился поздно. В школу пришел – не умел еще.

Откровение произвело на Шурика неизгладимый эффект – он почувствовал, как охотник Алексей Юрьевич приподнял пластину своего нагрудника, демонстрируя уязвимую область. Мол, вот, бей, если хочешь. Неграмотным был до школы, дурачком.

– Я в пять лет научился, – гордо ответил Шурик, чувствуя, как обретает под ногами почву. Алексей Юрьевич широко улыбнулся, и эта улыбка подтянула Шурика еще на ступеньку выше. Он расправил плечи и потянулся долить себе еще чаю.

– Добрый вечер, джентльмены, – к ним подсел мужчина, который впечатлил Шурика количеством татуировок на видимой части тела. Плечи, руки, шея – все было покрыто узорами, цветными и черно-белыми. На незнакомце была борцовка, но под ней угадывалось продолжение рисунка. Шурик незнакомца сразу зауважал – он любил красоту и смелость.

– Привет, Крис, – поздоровался Алексей Юрьевич, обменявшись рукопожатиями с татуированным мужчиной. – Познакомься – Александр, я веду у него курс генетики.

– Приятно, я – Крис, – мужчина протянул руку. Шурику было жутковато протягивать в ответ свою, но Крис обошелся с ним бережно – то ли схватил, то ли погладил, поди пойми. Парень все-таки долил себе чай и забаррикадировался кружкой, взятой в руки.

– Как жизнь? – поинтересовался Крис у Алексея Юрьевича. – Сто лет тебя не видел, ты с Оксаной?

– Нет, – Алексей Юрьевич смущенно отвернулся к собственной кружке. – С Оксаной у нас так и не сложилось, два месяца продержались, и разошлись.

– Ну, бывает, – беззаботно отозвался Крис. – Саша, а ты не тот Саша, который на дури сидит? – спросил он вдруг у студента.

Шурик возмущенно уставился на Алексея Юрьевича.

– Саша, информацию мне искал он, – объяснил генетик. – Больше никто не знает. Ты, я, Крис, потому я его и позвал, чтоб объяснить тебе все.

– Эй-эй, горячку не пори, никто не знает! – возмутился Крис. – Родители его знают, Сережа мой тоже знает – он от такой истории чуть инфаркт не заработал, Вик тоже в курсе, попробуй, скрой от него такую пикантность, Ник-то сразу ему все сливает, по телефону. И еще, я слышал…

– Крис, ну, я ведь просил, – Алексей Юрьевич выглядел расстроенным. – Я ведь сказал, что хочу помочь Саше.

– Да я-то что! – продолжил Крис. – Я-то только за, отлично, давай поможем Саше! Когда это я отказывался вытащить молодое поколение из дерьма? Только зачем же из этого тайничок делать? Мы же не в детском садике, да?