Сборник забытой фантастики №1

Никому и в голову не приходило, что они могут сбежать, ибо, как я уже сказал, они были окружены сетью материалов, смертельно опасных для них. Но они сбежали, и ни один муравей не остался в загоне, и не было мертвого муравья, чтобы рассказать о насекомых, коснувшихся смертельной сетки. Нет, они были слишком умны для этого, и их, казалось бы, бесцельные труды были всего лишь хитрой уловкой, средством скрыть свою истинную цель — проложить туннель на большую глубину и с помощью скрытого подземного хода исчезнуть неизвестно куда. И я уверен, что их постоянное бурение, их военные действия были не более бесцельны, чем их работа. Конечно, их немного — не более двухсот, — и жителям нечего не боятся. Они уверяют меня, что муравьи скоро будут пойманы, что на воздушных кораблях эти существа могут обнаружить беглецов и либо схватить, либо уничтожить их, и что даже если такие средства не помогут, муравьев можно уничтожить, разбросав смертоносную смесь по их убежищам и не дав им добыть пищу.

Более того, они указывают, что муравьи немногочисленны и не представляют угрозы, если их не очень много, и что задолго до того, как они смогут размножиться настолько, чтобы стать опасными, они снова будут под контролем.

Но я не могу отбросить свои страхи, свои предчувствия. Кто может сказать, куда ушли муравьи? Кто может сказать, сколько их может быть? Насколько известно, они могли увеличиваться тысячами под землей, могли ждать месяцы или годы, пока не соберут орду себе подобных в темных, невидимых подземных ходах. И их сила, активность и неутомимость огромны. Одно из гигантских насекомых обладает силой двух десятков человек или мускульной силой нескольких гигантских существ, похожих на омаров. И они размножаются с удивительной быстрота. Даже сейчас они могут насчитывать бесчисленные тысячи, могут ждать своего часа в каком-нибудь скрытом подземном логове, запасая пищу, строя планы, проводя учения; только и ждут того времени, когда они будут готовы и в силах сокрушить страну своими армиями. И самое странное, что такие мысли беспокоят меня. Почему для меня должно иметь значение, превосходят ли эти омарообразные существа или гигантские муравьи. Почему меня должно волновать, что происходит в этой стране, которая меня не интересует и к которой я испытываю ненависть и отвращение? Это не страх личного увечья или смерти, но я содрогаюсь при мысли о том, чтобы быть плененным или уничтоженным муравьями, ибо смерть, я чувствую, может оказаться лучше, чем жизнь среди этих существ. Я пытался проанализировать свои чувства, понять причину своих тревог и, хотя это звучит смешно, хотя даже мне кажется невозможным, все же я уверен, что это связано с чувством патриотизма.

Патриотизм к земле, которая является моей тюрьмой, к расе существ, с которыми у меня нет ничего общего! И все же это так. Хотя меня раздражает моя вынужденная жизнь здесь, хотя я жажду быть вдали от страны и ее обитателей, хотя их жизнь, образ жизни и личности мне отвратительны, все же человеческий разум так странен, что я чувствую себя так же сильно обеспокоенным надвигающейся опасностью, как если бы эти существа были не из другого мира, а моя раса и моя страна.

Да, и если дело дойдет до битвы, до войны между муравьями и этими супер-ракообразными, я знаю в глубине души, что мне придется сражаться против муравьев, используя все свои усилия, чтобы помочь этим чудовищным существам свергнуть их наследственных врагов.

Когда я писал несколько месяцев назад, мне и в голову не приходило, что даже война будет желанной, как скоро мои слова подтвердятся, ибо война, кровавая, беспощадная, безжалостная и ужасная, которую невозможно выразить словами, я уверен, уже близко.

* * * * *

Прошел месяц или больше с тех пор, как я писал в последний раз, и за это время события развивались быстро. Муравьи были обнаружены. Разведчики нашли их, и мои худшие опасения более чем оправдались. Неисчислимыми тысячами они роятся на обширной необитаемой территории на севере, бурят, собирают огромные запасы и, очевидно, готовятся к походу. И все же эти существа не обеспокоены, не испытывают страха и не прилагают особых усилий, чтобы отразить или уничтожить своих врагов. С дирижаблей большое количество химикатов было сброшено на муравьев, но с небольшим результатом. Несколько человек были убиты, но тут же была объявлена тревога, и муравьи исчезли, как по волшебству, ища безопасного убежища в подземных норах. Я убеждал этих существ идти в атаку, атаковать муравьев, сбрасывать взрывчатку с дирижаблей и таким образом разрушать норы и уничтожать обитателей. И я пытался побудить их окружить себя барьерами муравьиного яда. Но мои слова до сих пор не услышаны. Так долго эти существа жили в мире, так долго они были под полным контролем, и так много прошло лет с тех пор, как они сражались с муравьями, что они забыли страшную силу и возможности своих врагов и недооценивают их. Слишком поздно, я чувствую, они проснутся.