Сборник Забытой Фантастики №5

На верхних воздушных трассах было холодно и одиноко, но Королевская птица была довольна. Зависнув там, он мог наблюдать за бесконечными потоками летательных аппаратов, проносящихся под ним – прогулочные суда, грузовые и пассажирские перевозчики, а иногда и стремительный полицейский самолет мрачно-серого цвета. Он отметил про себя, что до сих пор не видел ни одной роскошной и дорогостоящей воздушной яхты, которая сулила бы добычу, на такие он и охотился, но шок от недавней войны, даже несмотря на то, что она длилась всего двадцать четыре часа, вероятно, еще не прошел, прежде чем чрезмерно богатые люди возобновят свои обыденные дела.

С самого утра он висел там, в небе, так высоко, что его нельзя было заметить с земли. После отправки Наследника на землю на парашюте, чтобы его держали в качестве заложника до тех пор, пока не будут выработаны окончательные детали мирного соглашения, он вернулся на свою старую станцию, там он и остался, хотя службы новостей радио весь день кричали о его подвиге, приветствуя его как "Человека, который выиграл Войну". Кингберд слушал это с мрачной улыбкой, но не придал этому особого значения. Вероятно, это внезапное преклонение перед ним как перед героем было не более чем уловкой Маклафлина. Шеф летучей полиции, несомненно, играл в игру, чтобы заполучить Кингберда в свои руки и взять ответ за длинный список преступлений против общества. Служба воздушных новостей просила Кингберда заявить о себе, чтобы получить почести благодарной нации, поскольку сам Наследник рассказал о подвиге и описал своего похитителя, а старик Маклафлин пообещал предоставить ему удостоверение личности. Тем не менее, воздушный пират продолжал робко оставаться в воздухе.

В эту минуту по радио передавали последние новости. "Обещана полная амнистия". Кингберд выпрямился, услышав это. Даже Маклафлин, со всеми его уловками, вряд ли смог бы согласиться с этим предложением. "Амнистия!" Это означало свободу уходить и приходить по своему выбору. Конец этой бесконечной игре в лису и гончих. Эта мысль привела его в трепет.

Снова взявшись за штурвал, он устремился к земле. Прошли годы с тех пор, как он отказался от своего статуса в законопослушном обществе, было бы хорошо заявить о нем еще раз, стать тем, кого мир называет честным человеком. Смотреть Маклафлину прямо в глаза и улыбаться. Амнистия! Это стоило попробовать, и он бы на нее претендовал.

Но в этот момент он заметил прямо под собой большой и богато выглядящий самолет, неторопливо движущийся по воздуху. Его утонченность была такова, что прямо кричала о богатстве. На его борту, несомненно, находились любители удовольствий, состоятельные люди страны – легкая добыча для такого искусного небесного разбойника, как Кингберд. Деньги, драгоценности, ценная мебель – никто не мог сказать, какую добычу может оставить ему самолет. При виде этого Кингберд затрепетала, как охотничья собака, почуявшая горячий запах дичи.

В следующую секунду его самолет понесся вдогонку за другим. В конце концов, он был небесным пиратом и никогда не мог быть никем другим, пока игра не была сыграна. Амнистии Маклафлина придется подождать.

КОНЕЦ

ЧЕЛОВЕК-МАШИНА ИЗ АРДАСИИ

Фрэнсис Флэгг

Я не знаю, чему верить. Иногда я уверен, что все это мне приснилось. Но тогда возникает вопрос о неподъемной кресле-качалке. Оно, несомненно, реально исчезло. Возможно, кто-то сыграл со мной злую шутку. Но кто бы опустился до такого странного розыгрыша только для того, чтобы одурманить рассудок старика? Возможно, кто-то украл качалку. Но зачем кому-то красть качалку? Это был, правда, крепкий предмет мебели, но едва ли достаточно ценный, чтобы возбудить алчность вора. Кроме того, качалка была на своем месте, когда я сел в мягкое кресло. Конечно, я могу ошибаться.

Питерс, которым я был настолько введен в заблуждение, что рассказал все в ночь, когда это произошло, написал историю для своей газеты, и редактор "The Chieftain" говорит об этом в своей редакционной статье от 15-го числа, в которой отметил, что "Мистер Мэтьюз, похоже, обладает воображением, равным тому, что и у Герберта Уэллса." И, учитывая характер моей истории, я вполне готов простить его за то, что он усомнился в моей правдивости.

Однако друзья-евреи, которые знают меня лучше, думают, что я пообедал слишком сытно или слишком плотно, и меня посетил кошмар.

Ходж предположил, что японец, который убирает мои комнаты, по какой-то причине убрал кресло-качалку с места, и что я просто принял его присутствие как должное, когда присел. Япончик упорно отрицает, что сделал это.