Сборник забытой фантастики №7. Субспутник

— Мощность радио. Волны посылаются из центра управления в здешнем Замке и принимаются устройством, встроенным в сами дирижабли. Полный контроль над машиной возлагается на пилота с помощью рычага, который обеспечивает очень простое механическое устройство. В радиусе нескольких сотен миль и при хорошей погоде самолеты абсолютно безопасны и с ними легко обращаться. Многие из нас используют их для увеселительных поездок. Но помимо этого… — она покачала головой. — Возможно, атмосферные условия влияют на волны, когда они передаются на слишком большое расстояние, возможно, принимающее устройство перестает работать после определенного момента, хотя теоретически оно должно улавливать энергетические волны за четыре тысячи миль от передающей станции. Однако все, что мы знаем, — это то, что те, кто отваживается зайти слишком далеко, исчезают. Возможно, они падают в море и тонут. Или, что еще хуже, приземляются на равнинах, и Муравьи-хозяева… — её голос дрогнул и смолк.

Чтобы защититься от черного призрака, принявшего отвратительную форму насекомого, мы прижались друг к другу.

— Теда, — сказала я неуверенно. — О, Теда! Не могла бы ты… не мог бы ты…

В ответ она поцеловала меня.

Глава V. Муравьи-хозяева поднимаются в воздух

Я сижу под тонкой металлической крышей, которая является единственным, что защищает от нас орды муравьев-завоевателей, и вношу последние штрихи в эту рукопись о произошедшей ужасной катастрофе. Я с трудом могу писать.

Однажды мы стояли у парапета, когда молодой ученый, отправившийся на развлекательную прогулку, спланировал вниз с небо и приземлился на площади. Его лицо было пепельно-серым.

— Что случилось? — резко спросил Солтано.

— Муравьи! — выдохнул запыхавшийся юноша. — Муравьи поднялись в воздух!

— В воздух! Что ты имеешь в виду?

— Что они забрались на спины ос длиной в ярд, и летают!

В тот же миг в Замке поднялся шум. Со всех сторон неслись ученые, из глубин замка, из садов и бассейна. Они собрались на площади и выслушали историю, которую рассказал юноша. Привлеченный странной деятельностью среди курганов, он подлетел к земле ближе, чем обычно, когда огромные насекомые расправили тонкие крылья и погнались за ним. К счастью, скорость воздушного корабля превзошла их, хотя поначалу преследователи чуть не нагнали его! Когда он закончил говорить, Солтано поднялся на трибуну и обратился к собравшимся.

— Коллеги-ученые, — сказал он, — если то, что мы только что услышали, правда, то Замку науки угрожает непосредственная и серьезная опасность. Вы, наверное, помните, что мы часто обсуждали возможность союза между Муравьями-хозяевами и другими насекомыми. Теперь, похоже, они поработили или завербовали крылатое насекомое, вероятно, из семейства пчелиных. Мало того, они, очевидно, кормили их специальной пищей до тех пор, пока не появились монстры, способные поднять Муравья-хозяина в воздух. Рано или поздно на нас нападут. Большой конус должен быть укомплектован персоналом немедленно, химические насосы приведены в готовность. Пусть каждый поспешит на свой пост, ибо мы столкнулись с самым серьезным кризисом в нашей истории.

Я со страхом уставился на профессора. В ответ он мрачно уставился на меня.

— Что вы думаете? — спросила я пересохшими губами.

— Что ситуация отчаянная.

— Но лучи, яд…

— Мой мальчик, — сказал он торжественно, — если эти насекомые действительно поднялись в воздух, тогда да поможет нам Бог!

Я нервно опустился на стул, затем снова вскочил, когда воспоминание о чем-то вызвало трепет надежды в моем сердце.

— Машина времени! — воскликнул я. — Уверен, вы уже закончили её к этому времени!

Профессор кивнул.

— Да, — сказал он, — все готово.

— Тогда мы сможем сбежать с её помощью.

Он посмотрел на меня с жалостью.

— Боюсь, что нет.

— Что с ней не так?

— Ничего. Только ты кое о чем забываешь.

— Забыл что?

— Как мы постарели, когда путешествовали на ней.

— Ну и что же!

— Разве ты не понимаешь? Это снова произведет на нас тот же эффект.

На мгновение я ничего не понял; затем ужасающая правда поразила меня, как гром среди ясного неба. Профессор прочел зарождающееся понимание на моем лице.

— Да, — медленно произнес он, — да. Если возраст вызван действием окружающей среды, то тело столкнулось бы с одним и тем же трением независимо от того, перемещалось ли оно вперед во времени или назад. Возвращаясь в 1926 год, мы подверглись бы такому же сопротивлению, такому же износу, как и при выходе из него. Это означало бы для меня уничтожение, смерть. Для себя и Теды, было бы намного лучше? Вы должны ожидать, что окажетесь стариком восьмидесяти или девяноста лет, без гроша в кармане, никому неизвестным, на попечении женщины средних лет. Какая от этого польза тебе или Теде? Кроме того, есть еще кое-что, о чем следует подумать. Ты понимаешь, что только чудом мы избежали смерти, когда наша машина времени развалилась на куски там, на равнине? И все же нет никакого способа вернуть машину в 1926 год, кроме как отбросить её во времени, пока она снова не разрушиться!