Сбывшаяся сказка

 Мы с Кактусом обернулись. Старшой лежал в прежней позе, отвернувшись к стене. Но я натянутыми нервами поняла, что он проснулся задолго до того, как мы заговорили с Кактусом. Выходит не одну меня беспокоила слишком затянувшаяся ночь. Друзья тоже ждали и не могли дождаться утра.

 Кактус, больше не говоря ни слова, включил фонарь, шагнул к рюкзаку и, вернувшись, вложил в мою ладонь хрустнувшую упаковку таблеток. Я достала две, проглотила без воды, шепнула:

 - Помоги одеться.

 Он помог. Опустив зажжённый фонарь на пол, подержал мою куртку, пока я пропихивала руки в рукава, вложил «интратек» во внутренний карман, подал ботинки, и даже сам зашнуровал их, опустившись передо мной на корточки, как заботливый папаша перед маленькой дочкой. Это сравнение показалось забавным, и я негромко хихикнула, чем вызвала удивленный взгляд друга.

 - Возьми консервы, - сказал с пола Колотун. - И воду.

 Но я отмахнулась.

 - Вам нужнее.

 Кактус подал мне «калаш» и я привычно повесила его на плечо. Вспомнилось, как Юрка не оглядываясь уходил от меня по заросшим дворам. А я хранила его автомат, как реликвию…

 Кактус наклонился за моим рюкзаком, но я мотнула головой.

 - Не надо.

 Мы встали напротив друг друга. Колотун на полу не шевелился. Я вдруг поняла, о чём должна спросить, прежде чем уйти.

 - Жень, то, что ты кричал там, возле Дымка, правда?

 Кактус подумал секунду и ответил вопросом на вопрос:

 - Помнишь вечер на Свободовской базе? Он пел песню...

 - "Дом хрустальный", - кивнула я, - Помню.

 - Дымок только её умел играть. Знал, что ты любишь Высоцкого и у кого-то научился. Чтобы когда-нибудь спеть тебе, как признание в любви. А ты не поняла...

 Я опустила голову. Не поняла... До Дымка ли мне было в тот вечер? Я только и думала, что о завтрашнем походе на Север. Мне понравилось, как пел Дымок, но и только. Бедный парнишка. Я ведь помню, как он волновался, взяв в руки гитару. Наверно долго готовился к этой минуте. И что почувствовал на следующее утро, проснувшись в одиночестве и поняв, что мы его бросили? Я бросила...

 - Мне пора.

 Колотун шевельнулся у стены и поднялся на ноги. Шагнул ко мне. Я отшатнулась - на миг показалось, что он хочет удержать меня силой. Но старшой лишь протянул руку.

 - Удачи, Славка.

 Я вложила в его ладонь перебинтованную кисть.

 - И вам удачного возвращения.

 - Колотун, - растерянно пробормотал Кактус, переводя взгляд с него на меня, и обратно, - Мы ведь не можем её отпустить... Так нельзя... Зачем?

 Колотун положил руку Кактусу на плечо и ответил непривычно ласково:

 - Так нужно. Ты всё поймёшь потом.

 Я посмотрела на старшого, встретила такой знакомый отрешённый взгляд спокойный глаз.

 - Ты знал. Знал, что всё так будет? Что я не вернусь с Севера?

 Колотун кивнул.

 - Ты уже давно принадлежишь Зоне.

 Больше говорить было не о чём. Разве что...

 - Простите меня. Простите за Дымка и за Весёлого. Я бы всё отдала сейчас, чтобы они были живы.

 Вместе ответа Кактус шагнул ко мне и обнял. Я уткнулась лицом ему в плечо.

 - Прощай, Славка, - глухо сказал друг, - Мы были хорошей командой.

 - Самой лучшей.

 Я осторожно высвободилась и, припадая на раненую ногу, вышла из комнаты. Но в дверях оглянулась.

 Мои друзья стояли, соприкасаясь плечами, и глядели на меня. Лежащий на полу фонарь освещал их лица, серьёзные и печальные. У Кактуса на глазах блестели слёзы.

 Я улыбнулась им. Улыбнулась открыто и весело, словно не было наполненных болью последних дней, словно не стояли между нами тени Весёлого и Дымка. Улыбнулась, как улыбалась раньше, когда мы прощались за Периметром, перед тем, как разъехаться по домам лишь за тем, чтобы через какое-то время снова встретиться в Зоне.

 Дождалась ответных улыбок и шагнула за дверь.

 На улице было свежо и душисто. На смену сухому стерильному воздуху пришли запахи ночной росы, опавшей листвы и мокрого асфальта. Я вдохнула полной грудью, закашлялась, слегка закружилась голова, зато тошнота и вялость, мучавшие меня последние часы, стремительно уходили. Я снова чувствовала бодрость и лёгкое возбуждение, как всегда, перед предстоящей дорогой.

 Но прежде чем отправиться в неё, предстояло ещё кое-что. Я вздохнула и медленно подняла голову.

 Звёзд не было. Абсолютно чёрная бездонная пустота гигантским куполом висела над городом. Небо превратилось в ничто. И из этого ничто никогда не мог родиться рассвет.

 Только сейчас я поняла, что забыла фонарь. Но возвращаться не стала, чувствовала, что это невозможно. Меня отделяло всего несколько метров высоты от оставшихся в квартире друзей, но обратного пути уже не было. Я не знала, что может случиться, приди мне в голову повернуть назад. Может, проём подъезда сомкнётся, как створки раковины моллюска? Может, дом начнёт удаляться со скоростью моего приближения к нему? Может, само пространство сместиться и я обнаружу себя совсем в другом месте? Меня бы уже ничто не удивило.