Счастье

Как Шениару удалось передать легкими однотонными штрихами столько чувств, я не знаю. Моя мама художник, и я не раз видела картины в разных стадиях завершенности, выполненные в различных техниках и прочее, но увиденное сейчас потрясло. Шанти на портрете выглядел не просто живым, его взгляд переполняло море невысказанной тоски, скрытой страсти и упрямой решимости. Я напомнила себе, что нужно дышать. Интересно, как давно Шен его рисовал? Очертила подушечками пальцев родные черты лица, поджатые губы, складочку, залегшую между бровей – хмурится, мой хороший. Опять о чем-то беспокоится. Что же его здесь тревожит?

– А вот и… эй! Любопытный нос, ничего не трогай! – в арке дверного проема показался водный с подносом и чашками.

Я вздрогнула от его окрика и лишь крепче прижала к груди эскиз. Шен поставил ношу прямо на пол, перешагнул через исходящие паром напитки и с грозным видом приблизился ко мне вплотную. Вместо того чтобы устрашиться, я попросила:

– Подари мне его, пожалуйста.

– Дай хоть посмотрю, что там сцапала, – дракон протянул руку. Я развернула гибкую дощечку к нему изображением, но не отдала. – А-а-а, – протянул Шен, ухмыльнувшись, – было дело. Это он приперся уговаривать меня прогуляться в Средний. Мы с Акатоши до этого долго не виделись, а тут нарисовался. И такие разительные перемены – меня не проведешь. Я сразу понял, что на этот раз все серьезнее не бывает, – Шен многозначительно хмыкнул: – хотя тебя, конечно, Алистер Дейл, и в страшном сне не представил бы.

– Спасибо, польстил, – фыркнула я. Тут до меня дошел и остальной смысл фразы: – На этот раз?! Ну-ка, отсюда попрошу поподробнее?

Вредный змееныш хитро сверкнул глазами и с довольной моськой изобразил зашитый рот.

– Не-а, сама выясняй, если заняться нечем. Хотя я бы не советовал, глупо это, поверь.

У-у-у, скользкий тип, еще умничать будет! И без него знаю, что глупо, но любопытно же.

– Так подаришь?

– Дай подумать, – он неспешно потянулся, потер подбородок, якобы размышляя.

Мне надоело поощрять его самолюбование, и я демонстративно отошла к подносу. Присела, взяла чашку в руки, понюхала напиток – на травяной чай похоже. Сделала маленький глоток, зажмурилась, прислушиваясь к ощущениям. Медово-молочный привкус с чем-то неизвестным, но тоже приятным.

– Ладно, забирай, только не сейчас, а когда до ума доведу. Терпеть не могу оставлять незавершенные вещи, – наконец-то снизошел до просителя Великий Творец.

– Спасибо, Шенчик, – искренне поблагодарила я.

Он скривился:

– Ты мне это брось, никаких ласкательных прозвищ!

Я захихикала, вспомнив, как развеселился Шанти от безобидного слова «змеечка», оброненного в адрес Шениара. Теперь ясно, чего он хохотал.

– Как скажешь, – одарила самым честным взглядом привереду-водного.

– И не за просто так, – пробурчал он, тоже приобщаясь к чаепитию.

Мы, кстати, так и стояли около подноса на полу. Интересно, у него везде так «уютно» или только в… мастерской? Назвать комнату иначе язык не поворачивался.

– А ты гномам не родственник в дальнем поколении?

– Что? – растерялся Шен от крайне нелогичного для его мировоззрения вопроса.

Для меня все было предельно очевидно. Я невинно похлопала ресницами и продолжила невозмутимо пить улунай.

– Ты вроде не самая отсталая из человечек, – в очередной раз «обласкал» змей, – что за бред?! Где гномы и где… – он осекся.

Ну вот, дошло. И мой безмятежный вид не обманул.

– Вот и я удивляюсь, откуда в тебе гномьи замашки? – кусая губы, подтвердила я.

– Ах ты, селедка полудохлая! А ну отдай! Фиг тебе, а не рисунок.

– Не-а, мое! Моя прелесть, моя!

На протянутые змейские лапищи из груди непроизвольно вырвался рык. Мы оба замерли.

– Чешую мне в рот, это что такое, доходяга болезная?

– Еще б я знала, – шепотом откликнулась я.

– А ведь это не в первый раз уже, – продемонстрировал отличную память Шен.

– И даже не во второй.

– Мило, – протянул водный и задумчиво поскреб подбородок. – Расскажи-ка мне все, что с тобой приключилось в последнее время. Судя по твоему зомбическому виду, за те сутки, что мы не виделись, ты успела переболеть болотной лихорадкой или еще какой гадостью.

– Да хватит отвешивать мне комплементы! – возмутилась я. – Так и загордиться недолго.

Он ухмыльнулся и поманил меня пальцем. Я наивно наклонилась, хоть в глубине души и ожидала подлянки. Ожидания оправдались. Трагическим шепотом мне на ушко поведали следующее:

– Деточка, это я с тобой еще очен-но вежлив. Верь мне, щажу твои чувства, и все такое. На самом деле, на погосте краше укладывают.

Рык повторился, причем гораздо громче. Пользуясь моментом, пока этот ядовитый полоз от меня близко, я еще и зубами клацнула. Он оценил.

– Алиска, да брось, кто тебе правду кроме меня скажет? – Шен отодвинулся на почтительное расстояние. Потом резко посерьезнел: – Что случилось?

– Может, ты все-таки предложишь даме присесть, раз уж на разговор набиваешься? – мстительно поинтересовалась я.