Счастье

– Да, – Жан убрал наушники в карман, не дав подруге договорить. Он не хотел, чтобы его ближний круг узнал, что некогда дерзкий и смелый Жан, который грезил в детстве изменить мир, теперь убирал чёртово здание. – Я работаю уборщиком.

Понимая, что своим неловким молчанием Марфа показывала, что ошарашена увиденным, она встрепенулась и улыбнулась, как ни в чём не бывало.

– Я хотела сказать, что ты перекрасился, – она невесомо коснулась подушечками пальцев кончики тёмно-русых волос. Жан устало моргнул. – Разрешишь пригласить тебя на обед?

Парень оживился и посмотрел на циферблат наручных часов.

– Думаю, я могу взять небольшой перерыв, – он снял с себя кофту униформы, завязал её на талии, спрятав логотип бизнес-центра, чтобы никто не подумал, что Марфа обедала с уборщиком. Взяв ручку уборочной машины, добавил: – Секунду, – и увёз машину за угол бутиков.

Зайдя в ближайший кафетерий, Марфа выбрала место в самом углу, чтобы ни Томас, ни его прихвостни не увидели их с Жаном. А Жан, стоя у кассы, поглядывал через плечо на озирающуюся подругу, и где-то внутри себя молился, чтобы она делала это не из-за их разности социального статуса.

Почему-то разговор давался Марфе с большим трудом. Связано ли это с тем, что она смущалась смотреть на старого друга, боясь вспомнить то беззаботное и радостное время или с тем, что до сих пор болели рёбра? Девушка больше задавала вопросы, спрашивая про маму, про то, как Жан справлялся со всем в одиночку, про работу и желание поступить в университет. А Жан, видя, что подруга не в настроении рассказывать про свою жизнь в красках, старался отвечать чётко и понятно, естественно, опуская горькие нюансы, которые могли расстроить подругу.

На удивление, девушка оказалась хорошим слушателем. Когда Жан рассказывал историю, про увольнение из ресторана, где он работал официантом, из-за того, что тот частенько наливал себе кофе из служебного автомата, предназначенного для посетителей, потому что не мог выносить частые ночные смены, Марфа достаточно громко выругалась и назвала бывшего начальника «эгоистичной жирной свиньёй».

Жану стоило усилий, чтобы разговорить Марфу. Оказалось, что вчера девушка ездила навещать родных на Бэе.

– Мама закончила ремонт, и теперь мой дом выглядит как настоящий дворец, – она гордо выпрямилась. – В планах у неё теперь сделать небольшой бассейн на заднем дворе, чтобы брат и сестрёнки научились плавать, – по глазам Жана было видно, что он искренне рад, но взгляд был с каким-то грустным шлейфом, тянущимся вплоть до того самого дня, когда Жан увидел её в туалете вместе с Гэрри. И почему-то Марфа посчитала важным добавить: – Ничего не подумай, Жан. Я теперь дизайнер и не занимаюсь ничем таким, как в прошлом.

Не занимаюсь.

Пролетело эхом в голове и осело мерзким осадком на сердце.

Не занимаюсь.

Звучало, как долгожданная отдушина для Жана. Марфе даже показалось, что он тяжело выдохнул, будто у него ушёл груз с плеч.

Раздалась негромкая мелодия оповещения на телефоне Жана. Тот взял телефон, недовольно хныкнул, а после выключил звук и положил на стол экраном вниз.

«Телефон», – вспомнила Марфа.

– Жан, – побарабанив пальцами по столу, Марфа всё же решилась и достала телефон из кармана. – Вчера я была у Криса, и на его фотографии был вот такой рисунок.

Она протянула телефон, и парень удивлённо всмотрелся в фотографию, то приближая, то отдаляя картинку. У Жана диссонанс. Если подумать, то этот рисунок был логотипом «Древа», но как Крис мог быть с ним связан и был ли он связан вообще?

Жан вздрогнул, будто его пронзило молнией. Древо на Ёрим было вырезано после того, как её убили. А Кристофер покончил с жизнью. Может «Древо» просто не могло вырезать на нём свой логотип, поэтому и нарисовали на фотографии? Чтобы знали, чья он жертва.

Бред.

Крис был простым парнем, студентом медицинского. Жан знал его как облупленного, ведь тот вырос вместе с ним.

– Знаешь что-нибудь об этом?

Жан вернул телефон, обвёл языком зубы и противно причмокнул. Теперь у него достаточно мыслей, чтобы поделиться с Рэем.

Телефон противно завибрировал от оповещения и Жан, закатив глаза, прочитал сообщение.

– Твою мать.

– Что-то случилось?

– Нет, – Жан покачал головой и снова положил телефон на стол. – Всего лишь мой начальник. Спрашивает, почему меня нет на участке.

Марфа как-то неуклюже дёрнулась и встала со стула.

– Извини, я тебя задержала.

– Ничего. Я отмою участок после.

– Нет, – она качнула головой. – Не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за меня.

Они вышли из кафе и молча дошли до места, где Жан оставил уборочную машину. Жан, опустив голову, думал о том, как этот логотип мог появиться рядом с Крисом. А Марфа, поглядывая на друга, накручивала себя, что могла ляпнуть что-то неправильное. Как вчера.

– Спасибо за обед, – Жан обнял на прощание. – И, – он опустил голову, вспоминая фотографию, – будь осторожна.

Марфа лучезарно улыбнулась и кивнула. Но, стоило Жану скрыться в волне покупателей, она тут же потускнела в лице и опустила руки.

***