Счастье в декларацию не вносим (СИ)

– Слышь, таможня, – окликнул блондин, тоже, видимо, сумевший сложить два и два. – У тебя тут вокруг барьер Отрицания стоит?

– Стоит, – согласилась Эль без особого энтузиазма.

– Ну тогда мы здесь и присоседимся, – заявил купидон, решительно подтянув подгузник. – Только это… Нам бы пож… Поесть чего-нибудь. Ну и выпить. А ещё у нас того, метаболизм. Обеспечишь?

Таможенница обернулась к своим. Сотрудники, даже Джастин, смотрели на начальницу и мины у них были как под копирку – испуганные. Впрочем, Эль себя тоже не слишком комфортно чувствовала.

– Надо «безопасникам» сообщить, – пробормотала неуверенно.

– Как? – почему-то шёпотом спросила Аниэра. – Нам выходить запретили.

– Записку отошлём.

– Куда и кому? – поинтересовался Рернег.

– Разберёмся, – мотнула головой Эль. – Джастин, у нас есть вино?

Грим кивнул, развёл указательный и большой пальцы, а потом свёл их, оставив почти незаметную щёлку. Видимо, этот жест следовало понимать как то, что запасы вина на таможне весьма скудные. И вот это было по-настоящему плохо.

[1] СМБ – Служба Межмировой Безопасности.

[2] Гоминиды – семейство наиболее прогрессивных приматов, включающее людей, больших человекообразных обезьян, а также предст

3 глава

О том, что я вас пожалела, я пожалела много раз

(Из письма дамы к возлюбленному)

Закрытые ставни, щели, заткнутые тряпками, и привязанная сверху подушка не помогали: купидоны страдали и щедро делились своими переживаниями с миром. Каждый новый куплет начинал довольно приятный и сильный голос:

Твои глаза – на сердце рана,

Твой взгляд – кровавая строка…

Всё бы ничего, не выводи он это жалобно и, кажется, на мотив то ли похоронного гимна, то ли воровской «жалельной». Собственно, откуда эта «мелодия» взялась не столь важно. Главное, выходило протяжно, на нескончаемой подвывающей ноте. Но это ещё можно было терпеть, а вот когда баритон солиста подхватывал мощный мужской хор – не менее жалостливо и заунывно – уши всерьёз закладывало, а оконные стёкла под ставнями и подушкой начинали позвякивать:

Ты жить не можешь без обмана,

А я не стою медяка…

Оканчивался же куплет, как и положено, крещендо, взлетающего до беспросветно унылого воя:

Не обмани меня пока

Я тво-ой!

Самое неприятное, что песня оказалась какой-то совершенно безразмерной. Эль насчитала двенадцать куплетов, а потом сбилась. Купидоны же прекращать концерт даже и не собирались. На попытку урезонить вынужденных соседей, блондин-главарь заявил, что вино им дали дрянное – кислятина, а не вино; мясо жёсткое, хлеб чёрствый, фруктов нет совсем, домой не пускают, а душа у купидонов нежная и ранимая. И если её, душу, значит, не облегчить, то красавцы и заболеть могут.

Представив, как ей придётся под стенами поста разворачивать походный лазарет и врачевать бруталов в подгузниках, таможенница согласилась: их душевное здоровье, конечно же, важнее тишины, да и поют они, в общем-то, неплохо, с чувством.

Твои глаза, как два агата,

Твой взгляд – имперский золотой,

Тебе нужна лишь предоплата,

Я нецелованный тобой

И душу мне обмой,

Я только тво-о-ой!

– «Твои глаза, как два агата, твой взгляд – имперский золотой», – негромко, но с чувством повторила Аниэра. Вампирша соединила пальцы колечком, повертела кистью, разглядывая конструкцию, и изобразила кружок побольше. – Во!

– Что «во»? – рассеянно уточнила Эль, перекладывая на столе бумаги.

– Размер имперского золотого, – пояснила техник. – Представляешь такие глазки?

Аниэра приставила кольцо из пальцев к собственной физиономии. Получилось жутенько.

– В тексте с имперским золотым сравнивают взгляд, а вовсе не глаза, – педантично заметил Рернег. – Глаза у неё как два агата. То есть, по всей видимости, полосатые.

– Тогда что же по-твоему значит «взгляд, как золотой»? – обиделась вампирша.

– Не знаю, – пожал плечами оборотень. – Может быть, имеется в виду яркость, блеск? Меня гораздо больше интересует, почему даме требуется лишь предоплата. То есть, вся сумма за оказанные услуги ей не нужна?

– А меня интересует, кто протащил через наш пост демонами драный артефакт! – рявкнула таможенница.

– Прошу прощения, госпожа Эль, отвлёкся, – без намёка на раскаянье покаялся оборотень. – Впрочем, я так и не уловил, что вы хотите найти в старых декларациях?

– Понятия не имею, – девушка в сердцах швырнула на стол пачку листов, которую в руках держала – бумага разлетелась с тихим шорохом. – «Безопасник» сказал, что контрабанду принесли из Полуночного мира в наш. А таких путешественников не так много. Чаше из Рагоса туда ходят, а не наоборот. Может, вспомним кого-нибудь… подозрительного? Случилось-то это недавно.

– С чего ты взяла?

Аниэра зевнула и развалилась поперёк кресла, закинув ноги на подлокотник. Сапоги с устрашающими каблуками она снять, понятное дело, не удосужилась. Эль покосилась на техника, но говорить ничего не стала – и без того все на взводе.

– Я только тво-о-ой! – взревело за стеной особенно прочувствованно, так, что таможенница вздрогнула.