Счастье в декларацию не вносим (СИ)

– Тогда чё? – стриптизёрша, воинственно уперев руку в крутое бедро, сдула с носа белокурую прядь. – Мать Чока? Да плевать я хотела на этого малолетку, пусть уроки учит. Подумаешь, перепихнулись пару раз! Любовь у него!

Лицо ниры чуть заметно, но всё-таки вытянулось.

– Не, не она? – не сдавалась блонда. – Неужто ты доченька самого Пру? Ну так у нас с ним тоже всё порвато. Монеты – это, конечно, здорово, но, между нами девочками, мне мужика подавай, а не какой-то там труп. Я девушка честная, не продаюсь, только по любви!

– Видите ли, – не слишком уверенно начала дама. Кажется, последнее заявление стриптизёрши, про непродажность, особенно поразила ниру. – Я, собственно…

– Или ты из этих тёток, который бабы оркестра гарнизонного? – презрительно скривилась красотка. – Ну так нас там трое было. Ещё пойди докажи, что я с твоим хороводила.

За спиной Эль что-то упало, разлетелось с бумажным шорохом. Таможенница мельком глянула на Рернега, суетливо собирающего в папку рассыпавшиеся бумаги, и снова отвернулась.

– И это меня ты называла кошкой мартовской? – разъярённо прошипела Аниэра, совсем не фигурально сверкая глазами и раздражённо подрагивая верхней губой. Обращалась она почему-то к таможеннице. – Да после такого мне тут делать нечего!

Вампирша развернулась на каблуках и удалилась, полная оскорблённого достоинства, не забыв на последок хорошенько шибануть дверью.

– А чего? – обиделась блондинка. – Я с детства музыкантов люблю. Они тонкочувствующие, обходительные.

– Прошу прощения, возможно я ошиблась адресом. Мне нужен был таможенный пост госпожи Данери, – проводив техника взглядом, сказала дама. – Я туда попала?

– Ну! – подтвердила стриптизёрша.

– Через мой труп! – решительно отрезала посетительница, ещё и воздух ладонью рубанув. – Никогда! Ни при каких условиях!

– А чего сразу труп-то? – застенчиво поинтересовался начальник охраны, предусмотрительно прячущийся за широкой спиной грима.

– Моего сына вы не под каким соусом не получите! Это же катастрофа! – нира несколько театрально, но вполне искренне сжала виски пальцами. – Ну уж нет, пусть лучше черненькие, чем… Чем гарнизонный оркестр!

– А ваш сын – он кто? – отмерла, наконец, Эль.

– Капитан а’Дагд, естественно, – не без хорошей доли язвительности сообщила дама. – Впрочем, в таком… разнообразии ему совсем не сложно затеряться.

Таможенница хотела было уточнить, о каком разнообразии идёт речь, но оглянулась и передумала. Все, кроме, надо понимать, ниры а’Дагд, смотрели на начальницу. И глядели они с не слишком приятной смесью сочувствия и жгучего любопытства.

Все – это: голый по пояс оборотень, густо расцвеченный татуировками; горгул в потрескивающей на швах костюмной жилетке и с весёленькими синими бусиками на могучей шее; блондинка, до сих пор предпочитающая экспроприированный у Эль халат, в котором прелестям красотки явно было тесно; грим, по своему обыкновению прикрытый только кокетливым фартучком. Ну и Рернег, выделяющийся из общей картины своей нормальность и именно потому кажущийся особенно ненормальным.

Да, разнообразие на самом деле было… разнообразным. Даже и без удалившейся вампирши.

Таможенница сглотнула – во рту вдруг пересохло так, будто она дня три не пила.

– Вы не ошиблись, – выговорила девушка странно ломким голосом. – Это на самом деле пост госпожи Данери. Ну а Данери – это я. Эль Данери. То есть Эльмари. Дане… В общем, вы не ошиблись.

Наверное, сорви девушка платье и пустись в пляс, нира бы и то меньше удивилась. Она даже не сразу сообразила, что ответить – так и стояла с приоткрытым ртом.

– А сын ваш нам и задарма не нужен, – очень ко времени вступила стриптизёрша. – Хоть под соусом, хоть без, а жрите сами. Для Элички как-нибудь уж получше найдём.

Заново поименованная «Эличка», то есть, госпожа Данери, кивнула, будто соглашаясь с красоткой, и пошла, не имея ни малейшего представления, куда идёт. Таможенница открыла дверь, ничуть не удивившись, когда едва не ткнулась носом во что-то тёмное. Лишь отступила на шаг, чтобы удобнее было разглядывать невесть как очутившегося на её пороге а’Дагда – старшего, понятно.

– Мама, – констатировал сеидхе, очень знакомо, хоть и едва заметно щурясь.

– Сынок, тебе ж всерьёз спасать надо, – спокойно, будто сообщая, что на улице дождь идёт, сообщила нира. – За шею вытягивать.

– Вытягивай, – разрешил «безопасник», цапая таможенницу за руку. – Вернёмся… Когда вернёмся. Моё почтение всем присутствующим. Отсутствующим тоже.

И выволок несопротивляющуюся таможенницу из окончательно победившего разумную реальность бардака.

***