Счастье в кредит. Книга 1

Отец на снимках был молодым и красивым. Впрочем, Наташа всегда считала, что ее отец — красавец. Только теперь поняла, что он и в самом деле был хорош собой. Белокурые волосы копной, большие глаза, улыбка, как говорится, на все тридцать два, развернутые плечи, высокая бровь. Одна всегда была у отца приподнята. Словно он чему-то удивлялся.

Наташе было приятно видеть старые снимки. Хоть здесь остались. Вот отец — курсант. Вот — на фоне подбитого самолета. Вот — вместе с Багиным-старшим…

Наташа уже переметнула взгляд на другой снимок, но вдруг остановилась. Что-то было не так. На вот этом снимке, где отец с тестем. Наташа присмотрелась повнимательнее — что за чертовщина? Она прекрасно помнила этот снимок. Здесь он был какой-то другой.

Странно. Все как в том, домашнем, но чего-то не хватает. Чего?

Наташа пошла дальше, посмотрела и другие стенды, но этот снимок все не давал ей покоя.

И она снова вернулась к нему.

И только теперь заметила, внимательно вглядевшись в фотографию, что место рядом с отцом заретушировано…

Точно! На той домашней фотографии стоял еще один человек. А здесь его нет. Наташа очень хорошо помнила этого человека. Он всегда казался ей похожим на маму. Она даже говорила об этом. Мама улыбалась, а отец забирал у нее альбом и хмурился.

Почему этого человека изъяли?

Наташа вдруг очень захотела снова рассмотреть настоящий снимок, но где его взять?

— Чего там? — спросила Машка.

— Да нет, так, ничего… Мне кажется, здесь был еще кто-то.

— Не герой оказался, — сказала Машка просто.

— Может быть, — Наташа пожала плечами. — Может быть…

Иван Степанович заказал билет, как Наташа и просила, на воскресенье. Это значило, что ей оставалось пробыть в Верхневолжске еще два дня.

— А чего так быстро? — спросил Багин.

— Поеду, — сказала Наташа.

— Ну ладно, понимаю…

— Сегодня была на кладбище, хотела заказать памятник. Оказывается, вы уже заказали.

— Конечно, что ж ты не спросила?

— Извините.

— Все никак не привыкнешь, что мы родня?

— Я привыкну.

— Ты давай побыстрее, — засмеялся Багин.

Наташа действительно ходила на кладбище. Очень боялась, что с ней опять случится истерика. Но на этот раз обошлось. Она вдруг увидела, что на могиле много засохших цветов, палых листьев, многие венки выгорели. И она занялась уборкой, как они делали это с мамой, когда в годовщину смерти отца возвращались с кладбища. Теперь, правда, не было дома, нечего было убирать. Так хоть могилу.

И Наташа делала это с удовольствием. Вынесла венки, сторож ей показал место, куда складывают истлевшие цветы и венки. Попросила у него веник и вымела весь мусор.

Потом сторож дал ей лопату, и она подровняла холмик, расползшийся от дождя. Она убирала и сама с собой разговаривала, как любила это делать, когда ей было или очень тяжело, или очень здорово.

Она прибрала все и полюбовалась даже на свою работу. Никогда Наташа не думала, что ей может понравиться могила, а теперь она смотрела на место вечного упокоения отца и матери, и то, что в христианстве называется — тихая благодать, опускалось на ее душу. Место было красивое, купа деревьев бросала ажурную тень, несколько кустов отгораживали могилы от аллеи. Отцовскую оградку сняли, и могилы оказались как бы открытыми. Осталась только лавочка, которую когда-то поставила мама. Может быть, путник присядет рядом и задумается о бренности бытия.

Оставшиеся до отъезда два дня Наташа не знала, куда себя девать. Она одна бродила по городу, побывала даже на островах, где когда-то всем классом они загорали и купались, протестуя против Антонины. Иван Степанович возвращался домой поздно, Наташа толком и поговорить с ним не могла.

Машка работала. Хотя урывала каждую минутку, чтобы побыть с подругой. Но Наташа мыслями уже была в Москве. Уже заботы и тревоги предстоящей жизни тяготили ее. Впрочем, в основном она думала об Андрее. Как он там? Как сдает? Что ест? Исхудал, наверное.

— Когда у тебя поезд? — спросил Иван Степанович накануне отъезда.

— В шесть вечера.

— Отлично. В три часа подъедет машина, будь дома.

— А что так рано?

— Да это не на вокзал. Поедешь квартиру смотреть.

— Какую квартиру?

— Свою. Тебе ж положено жилье. Завтра и посмотришь и ордер получишь.

Наташа и не думала, что ей положена квартира. Понимала, не будь ее тестем Багин, пришлось бы помыкаться.

— А где это?

— Хороший район. Первомайская.

— Самый центр!

— Конечно.

— А что там будут строить, на нашей улице? — спросила Наташа.

— На Первомайской? — не понял Багин.

— Да нет. Там, где наш дом был.

— А что там будут строить? Ничего там строить не будут. С чего ты взяла?

— А приходил какой-то дядечка и сказал, что всю улицу переселят, дома снесут. Спрашивал, сколько нас.

— Когда?

— Ну вот в прошлом году, перед самым нашим отъездом в Москву.

— Ничего не знаю. Это ошибка какая-то…

В три часа подъехала «Волга» и отвезла Наташу в новый дом.

— Улучшенная планировка, общая площадь сорок метров, — суетился рядом человек, открывающий перед Наташей двери, показывающий шкафы, кухню, лоджию, туалет и ванную. — Югославский проект!

Квартира действительно была шикарной.

Наташа даже растерялась.

— Вам нравится? — спрашивал человек.