Счастье в мгновении. Часть 3

— Мне помог один друг, журналист. Он выпросил своего дядю-видеографа, который был на маскараде, чтобы тот посмотрел видео с аукциона, — я застываю, стиснув зубы, — и нашел ту самую девушку по моему описанию. Завтра же Антонио сделает листовки с её снимком и распространит их по всему городу! Я знал, знал, что найду её! — бурная упоительная радость фонтаном выплескивается из его губ. — Она должна откликнуться! Она должна почувствовать, что я ищу ее!

Визги радостного возбуждения горячо сотрясают грудь Мейсона, и все последующие десять минут поездки он только и говорит об этом, а я с бледным лицом окутываюсь устрашающим предощущением.

— Ты за всю оставшуюся дорогу не сказала ни слова. — Останавливается перед домом.

Бросив короткий взгляд, я углядываю, что света в квартире нет.

— Милана, эй, — касается моего плеча и я, дернувшись, медленно поворачиваюсь, — что с тобой? Я чем-то расстроил тебя? А, ну да, ты устала слушать мои бредни. Я не учел, что мои мысли вслух слышишь только ты. — Я мотаю головой в стороны, соображая, что в шаге от разоблачения. — Я вспомнил! — верещает он. — Ты мне хотела сознаться в чём-то, но тебя отвлёк звонок. Я не спешу никуда, могу тебя спокойно выслушать, — оживлённо, бодро воспевает он, вознося хвалы Антонио.

Он сказал сознаться? Или мне послышалось? «Ты же хотела ему сказать обо всём до злополучного вызова».

— Да, — во рту все пересохло.

— И?

— Э-м…м… — Вдруг, узнав, он предпримет действия и посмеет что-либо сделать со мной? Он же спортсмен, я не справлюсь одна с ним. Не лучшим будет сознаться там, где не безлюдно и в дневные часы?

Нервничая, мямлю неестественно-спокойным тоном:

— Я тоже вижу в тебе своего друга. И… спасибо тебе за то, что делаешь для меня.

Укалываю себя мысленно за руку, что не положила конец вереницы лжи, которая завтра расползется на бумажном носителе, кажется, по всему миру и повиснет в воздухе.

Взяв мою наружную ладонь, он нежно отдаёт ей поцелуй, проговаривая:

— Уже завтра я буду так целовать свою «Мэрилин Монро», которая, наверное, так тоскует по мне… Она так смотрела на меня… — предаётся всё тем же сладким грезам, не успевшим покинуть его охваченное жаром любви тело, — так… так… Я обязательно вас познакомлю. Ты удивишься её природной красоте…

«Неверно счёл он мой взгляд, и смотрела я вовсе не на него».

Отдернув свою ладонь, которая подвергается излияниям страсти, прощаюсь, продумывая, как быть в сложившихся условиях:

— Я должна идти.

— Не имею права на то, чтобы задерживать занятую даму. Парень, несомненно, заждался. Глядишь, и я скоро уйду со статуса холостяка и во что бы то ни стало завоюю сердце ангела.

* * *

Стоит тишина. Я крадусь в комнату, чтобы прикрыть дверь, так как Джексон, по всей вероятности, спит. Сидя за столом, освещенным светильником, за чтением книги он, услышав шорохи, поднимает на меня глаза:

— Я ожидал тебя позднее. — Через секунду его взгляд неотрывно устремляется на меня. — Вечеринка закончилась раньше? И… — включает полностью свет, изучающе оглядывая меня, — что с твоим… — Поднимается и с дотошностью осматривает насквозь мокрую одежду и мои волосы.

Как только я вошла, я уже смирилась с тем, что очередной сцены ревности не избежать. Заявление Мейсона воспалило сознание так, что мозг мыслит только об этом и мучает измышлениями, что меня ожидает… Ссора на фоне попыток Мейсона известить каждого жителя Мадрида о воскреснувшей «Мэрилин Монро» мало-мальски меня тревожит.

— Лучше не спрашивай, — со вздохом отвечаю я, он все продолжает немигающе обводить мое тело, нуждающееся в горячей ванне. — Проделки Итана толкнуть меня в бассейн имеют свой результат в виде моего состояния.

— Я так чувствую, тебе было весело? — звучит от него с двойственным выражением, но без упрека.

И все? И это все, что он скажет? Даже не спросит, а были там парни? А с кем я общалась? Поразительное безразличие к опросу места, в котором я находилась, не свойственно ему. В сознание закрадывается понимание его состояния: он ещё не выздоровел, занимался работой и подготавливался к завтрашнему выступлению, лично встречался с Максимилианом. Однако изнеможённость никогда не мешала потоку его вопросов. Есть то, что и он тщательно обдумывает, не докладывая мне?

Я поджимаю губы, устало опускаясь в кресло:

— Без тебя всё было мрачным. И я тебе звонила.

— Хм… Прости родная. Отлежавшись первую половину дня, после я счел нужным с появившимися силами отдать себя работе. — Он садится на корточки подле моих ног. — У меня есть для тебя хорошая новость! — Тупо уставившись на дверь, я только и гоняю мысль, какую беду я сама же навлекла на себя. Чего мне стояло признаться ему, развеяв все его любовные мучения?