Счастливая девочка (повесть-воспоминание)

Мы в Детском театре, сидим в «партере», близко от сцены, сейчас начнётся представление — «Снежная королева». Нас четверо — мы и Бабушка. Мне так всё нравится — театр, стулья, занавес, свет, люди, которые пришли смотреть, их зовут «зрители»! Вдруг свет начинает гаснуть, всё меньше и меньше света, он погас совсем, только на сцене, слева, остался свет, и там, из-за кулисы, выходит мужчина — он спускается на две ступеньки со сцены, останавливается и говорит волшебным голосом волшебные слова: «Снип-снап-снурре, пурре-базе-люрре». Бабушка говорит: «Это Сказочник, он будет с нами весь спектакль».

Мы читали эту сказку, я очень люблю её, но театр — это такое волшебство, что всё, что происходит на сцене, кажется настоящим и важным, а мы сидим в зале, и мне иногда кажется, что они настоящие, а мы нет! Нам там надо быть, вместе с ними — как это сделать, не знаю, но очень хочется помочь тем, кто там не знает, как поступить, или сейчас, я уже знаю, с ним случится что-то плохое! Я люблю бабушку Кая и Герды — она не похожа на нашу Бабушку, но всё равно очень хорошая! Вдруг приходит Советник Снежной королевы — он очень неприятный и плохой. Бабушка требует, чтобы он ушёл, тогда он машет рукой — и очень красивые бабушкины розы вянут! Таких людей, как этот Советник, зовут «негодяй»! Мне не по себе, когда появляется Снежная королева, — я знаю конец сказки, но почему-то очень волнуюсь за Кая и Герду! Сказочник почти всё время около сцены. Он вдруг помогает что-то понять, рассказывает то, чего мы не видим, но что нам обязательно надо знать. Он и не с нами и не с ними — то он самый главный, то непонятно, кто он, но он есть, я слышу его и вижу — как это может быть?! Я уже большая, мне семь лет, я знаю, что это спектакль. Но я помню это только в антракте, а потом опять начинается волшебство!

Спектакль «дневной», и дома всё время, до ночи, мы обсуждаем его. Все в восторге от спектакля, даже Ёлка! И все в восторге от Сказочника!

Мы в цирке. Здесь столько света, музыки, на всех такие красивые блестящие костюмы, и хочется смеяться и хлопать! Это совсем не похоже на театр, но всё равно это замечательно! Здесь особенный запах, но он мне нравится. Я очень хорошо помню все запахи, которые были в моей жизни, — есть неприятные запахи, есть очень приятные, есть вкусные, я знаю, как пахнет варёная картошка, как пахнут кислые щи, и ещё очень много запахов, но этот запах особенный — это запах цирка, и теперь я всегда буду его помнить! Опять выходит важный человек, который громким волнистым голосом объявляет следующий номер: «Возду-у-ушные гимна-а-сты!» Свет на сцене, её зовут «арена», гаснет, и так тревожно стучит барабан. Как они там летают, хватают друг друга, я волнуюсь, потому что очень просто можно промахнуться, не схватить её за руки!.. Это очень интересно, но, когда они спускаются вниз, — яркий свет, громкая музыка, я очень рада, что всё кончилось хорошо!

Клоун смешной, но мне не всегда нравятся его «шутки», и я не понимаю иногда, почему все смеются, а мы расстраиваемся. Но всё равно, цирк — это замечательно!

Мы пришли в кукольный театр. Я совсем не знаю, что это такое, но думаю: раз это театр, то будет замечательно. Входим в зал и садимся на свои места, и тут я понимаю: что-то здесь не так! Сначала не могу понять, а потом понимаю: сцены-то нету! «Где сцена?» — спрашиваю у Бабушки. «Да вот она, деточка». — И Бабушка показывает мне на что-то непонятное. Какая-то небольшая будка с занавесками. Вот это да-а! Никогда бы не подумала, что это сцена! Смотрю на Анку, она переспрашивает у Бабушки: «Вот это сцена?!» — «Да-да, — смеётся Бабушка — это сцена». Что тут смешного, думаю и смотрю на Ёлку. Она пожимает плечами, как будто хочет сказать, что она тут ни при чём. Я немножко расстраиваюсь: такие замечательные каникулы — спектакли, представления в цирке, мы в гостях, у нас гости! И вдруг какая-то будка, маленькая и не похожая ни на что. Свет медленно гаснет, я видела на билетах и на афише «Снежная королева». Я могу этот спектакль смотреть хоть… сто раз, так он мне нравится, но… где здесь будет спектакль, я не понимаю.

Вдруг будка начинает светиться — у неё наверху свет… И начинается спектакль. Мне кажется, что места там стало очень много, а куклы, я знаю, что это куклы, они кажутся живыми людьми. Совсем не важно, что это куклы. Я знаю сказку, видела спектакль в театре с людьми, но мне так интересно, здесь всё другое, хотя и всё то же, — это удивительно! Смотрю на Анку, она просто замерла. И я уже больше ни на что не могу смотреть — только на сцену!

Я думала раньше, что волшебство только у нас дома. Я думала как-то об этом и решила, что, наверное, ещё где-нибудь оно есть, после Бабушкиного чуда, но я его больше нигде не видела.

Оказывается, есть очень большое ВОЛШЕБСТВО не у нас дома! Это ТЕАТР!!!

Меня зовут…